В Дагестане им помогают вернуться домой и привезти из Сирии свои семьи.
Семьи знают, как ее найти. Севгиль Новрузова возвращала домой сыновей с места, где когда-то был провозглашен халифат «Исламского государства». Она доставала внуков из тюрем в Ираке, осужденных за то, что они были боевиками. Новрузова в последнюю минуту отправлялась в Турцию, чтобы отговорить дочерей от переезда на территории под контролем «Исламского государства».
Для 42-летнего юриста из Дагестана – крупнейшего мусульманского региона РФ – работа обычно начинается с сообщения с просьбой помочь вернуть родственников, пишет Washington Post. Годами она жила и дышала ИГ, которое трещало по швам и чей последний форпост в Сирии был разбит в марте отрядами, которые поддерживают США. Она помогла вернуться домой минимум 120 людям из халифата.
Клиенты Новрузовой в небольшом уголке Российской Федерации на Кавказе представляет только крошечную фракцию тех террористов и их семей, которым удалось выбраться из «Исламского государства» за последние несколько лет. Но, как пишет Washington Post, усилия юриста из Дагестана остро контрастируют с политической нерешительностью Запада относительно репатриации бывших боевиков.
Издание пишет, что режим Владимира Путина в России жестоко расправлялся с исламскими боевиками. Однажды он даже угрожал «мочить их в сортире». Но российское правительство, похоже, меняет свой подход, когда речь идет о возвращении террористов «Исламского государства» из Ирака и Сирии. В последней Москва остается ключевым союзником диктатора Башара Асада.
Исламский экстремизм – не новинка для России. Ведь ей на протяжении многих лет приходилось иметь дело с беспорядками на мусульманском Северном Кавказе после двух кровавых войн в Чечне. Обычно исламские боевики в России получали большие сроки в тюрьме. А их семьи арестовывали и пытали. Теперь Кремль пытается реинтегрировать бывших террористов «Исламского государства» в общество, смягчая наказание и проводя тщательное наблюдение.
Считается, что в Россию вернулись 400 террористов ИГ, большинство из которых сейчас за решеткой. Более 100 жен и столько же детей тоже вернулись на российскую территорию. Правозащитники и аналитики говорят, что система в России далека от прозрачности. Однако, они признают, что Кремль пытается изменить свой подход.
Деятельность Новрузовой – это другая история. Ее вера во второй шанс имеет глубокие личные корни. Ее брат Рамиль присоединился к дагестанским исламским повстанцам, а в 2008 году его убили бойцы российских спецслужб. Она стала волонтером, а позже – членом антитеррористического совета и директором Центра согласия и гармонии в Дагестане. Недавно после обеда она навещала некоторых ее клиентов. Проезжая по улицам Дербента, доказательств присутствия «Исламского государства» тяжело не заметить.
«Там были 12-летние дети с автоматами. Бомбардировки никогда бы не прекратились. Было холодно», — сказал мужчина, который попросил не называть его имя из-за страха преследования.
Сосед Новрузовой стал командиром террористов «Исламского государства», который управляет смертниками. Его местонахождение неизвестно. Около половины дагестанцев, которым она помогла вернуться домой, теперь отбывают наказание в тюрьме за участие в незаконном вооруженном формировании за рубежом. С 2014 года это преступление в России. Женщины, которые возвращаются в Россию, находятся под пристальным наблюдением. Их тоже могут бросить за решетку, когда их детям исполнится 14 лет.
Только главные новости в нашем Telegram, Facebook и GoogleNews!
Tweet