Разжигание вражды между народами и создание зон искусственных конфликтов на собственной территории как гибридные методы управления Российской Федерацией. Центр оборонных реформ провел исследование региональной политики Кремля на Северном Кавказе.
Осень 2018 выявила, что мир на Северном Кавказе является очень относительным и временным понятием. На протяжении короткого периода времени в регионе произошел целый ряд событий, которые можно охарактеризовать словом «дестабилизация». Часть украинских, российских и других заграничных экспертов сразу нашли в событиях в Кабардино-Балкарии, Ингушетии или Ставропольском крае доказательства скорого и неминуемого краха российской государственности. Возможность распада РФ тем или иным путем давно беспокоит умы политиков и политологов за ее границами, но конкретно этот пример з высокой вероятностью может свидетельствовать о диаметрально противоположной тенденции. Знаменитое «мочить в сортире», произнесенное Путиным 24 сентября 1999 г. после бомбардировки Грозного, продемонстрировало зависимость высокого рейтинга нынешнего президента России от его действий в Чечне. Почти 20-летняя политическая карьера позволила ему достаточно расширить горизонты и глубину своего влияния, чтобы не останавливаться в реализации целей даже перед искусственным стравливанием собственных соотечественников. И на Кавказе модель управляемого конфликта очень удачно себя проявила.
Не поделили горы и историю
Центр военной истории России Института российской истории РАН считает Канжальскую битву 1708 (в которой черкесы во главе с кабардинским князем разгромили татаро-османское войско и положили конец зависимости народов Кабардино-Балкарии от турецкой и крымской военной силы) одним из важнейших событий в истории кабардинцев , осетин и балкарцев. Последние ставят под сомнение историческую достоверность самого события, что проявляется в сопротивлении любым активным попыткам ее почтить. В 2008 году попытка конного восхождение на гору Канжал закончилась столкновениями. Через 10 лет ситуация повторилась.
18-19 сентября 30 кабардинцев-всадников решили взойти на гору в честь 310-летия упомянутой битвы. Планировалось, что их будет значительно больше, но львиная доля «любителей истории» отказались от своего замысла, зная, что им не рады. Путь на гору пролегал через Балкарское село Кенделен, жители которого снова не пропустили всадников. При этом участники мероприятия скандировали оскорбительные для местного населения лозунги. Начались столкновения, которые привлекли внимание правоохранительных органов. Одновременно протесты кабардинцев (в основном в форме малочисленных мирных акций — митингов и пикетов) начались в столице Республики (Нальчике) и других местах. Всего задержано около 120 участников (преимущественно местных жителей: 60 в районе села Заюково, 14 — в районе села Кенделен, 41 — на посту ДПС «Кизбурун», 5 — на посту ДПС «Баксан»). По данным Следственного комитета России, спровоцировать столкновения пытались уже местные жители, которые применили к полицейским и бойцам Росгвардии силу, а также размещали в социальных сетях «недостоверную информацию о том, что происходит, и призвали к распространению ненависти и вражды».
Согласно одной из версий происхождения балкарцев, они являются частью крымскотатарского этноса, которая переселилась в горы Центрального Кавказа. До 20-х годов ХХ ст. балкарцев в России как раз и называли «горными татарами» или «отуреченными кавказцами». Тем не менее большинство республиканских экспертов считают недопустимым трактовку конфликта как исключительно национального. Несмотря на то, что межэтнические отношения в Кабардино-Балкарии не урегулированы (кабардинцы — 57,2%, балкарцы — 12,7% от всего населения) и менее многочисленная группа считает свое положение поражением в правах, представители разных народов живут мирно, несмотря на свою «историческую олимпиаду».
Более вероятной является «хозяйственная» версия конфликта, в основе которой лежит борьба за ресурсы, в том числе принадлежность территорий горных пастбищ (255 тыс. га) вокруг балкарских сел Кенделен, Кичмалка и Хабаз. Их жители убеждены, что должны разделить земли между собой. В аграрной республике не все с этим согласны. Кроме того, балкарцы периодически напоминают власти о правах на земли, которые, по их мнению, были несправедливо переданы кабардинцам во время депортации балкарского народа в 1944 г. в Кыргызстан и Казахстан.
Напряженность в регионе привела к кадровым перестановкам — 26 сентября президент Путин назначил и.о. главы Кабардино-Балкарской Республики Казбека Кокова, поскольку его предшественник Юрий Коков досрочно подал в отставку «по ряду обстоятельств, в том числе семейного характера» и стал … заместителем секретаря Совета безопасности РФ.
Отставка Юрия Кокова трактуется как получение им негативной оценки за неэффективные действия во время кризиса в Кенделени, ведь вероятность нового витка конфликта между балкарцами и кабардинцами из-за земельных вопросов прогнозировалась еще в декабре 2013 г. Однако столь весомый просчет при известной чувствительности Кремля к ситуации в национальных республиках Кавказа резко диссонирует с кадровой рокировкой. Если назначение Казбека Кокова (с апреля 2013 был куратором Северного Кавказа в Администрации Президента РФ) в проблемный регион выглядит логичным шагом, то фактическое повышение Юрия Кокова до чиновника федерального уровня вместо принудительного завершения политической карьеры позволяет сомневаться в случайности рассматриваемых событий.
Не поделили карту
С конца августа в Ингушетии начались беспорядки из-за строительства чеченцами автодороги в ингушском Сунженском районе. 7 сентября в Грозном заявили о создании комиссии по определению границы между двумя республиками, но еще в сентябре 2012 года Р. Кадыров ссылался на какие-то документы, «подтверждающие принадлежность Чечне Сунженского и части Малгобесского районов Ингушетии». 25 сентября глава Сунженского района Исса Хашагульгов подал в отставку, общественность оценила это как знак протеста против «передачи части земли Грозному». 26 сентября в Магасе главы Чечни и Ингушетии Рамзан Кадыров и Юнус-Бек Евкуров подписали соглашение о закреплении границы между регионами, которая не была утверждена с момента распада Чечено-Ингушской автономной республики в 1991 году. Нынешняя граница между Чечней и Ингушетией появилась благодаря соглашениям между президентами Джохаром Дудаевым и Русланом Аушевым (1993 г.), Затем была подтверждена Ахматом Кадыровым и Муратом Зязиковым (2003г.), но никого не убедила. С середины 2000-х споры о принадлежности отдельных территорий возобновились.
Соглашение предусматривает «взаимную и равноценную передачу незаселенных территорий» Сунженского района Ингушетии и Надтеречного района Чечне. Профессиональная картографическая экспертиза, проведенная по просьбе портала «Кавказский узел» обнаружила, что декларация о «равнозначный обмен территориями» не соответствует действительности — переданные Чечне земли в 26 раз превышают площадь территории, полученные Ингушетией. Ингуши вышли на митинги, требуя широкого обсуждения вопроса и выступая против ратификации соглашения в парламенте. Заодно зазвучали требования отставки Евкурова и нечто неслыханное для нынешнего Кавказа — запрос на возможность избирать главу республики на прямых выборах (вместо голосования в парламенте). Власти отреагировали на массовое недовольство традиционным набором действий: перекрыла дороги и каналы связи, а также ввела в Магас подразделения Росгвардии, которые задерживали участников несанкционированных митингов. 4 октября Народное Собрание Ингушетии утвердило документ, а в Магасе началась бессрочная акция протеста с участием 10 тыс. чел. Старейшины ингушских тейпов, представители духовенства и активисты выступили против передела территории; ингушский Конституционный суд заявил о необходимости одобрения сделки на референдуме, а депутаты республиканского парламента — о том, что итоги голосования о ратификации документа сфальсифицированы. С 8 октября акция протеста стала согласованной (до 17 числа), потом приостановилась на период проведения Всемирного конгресса ингушского народа 30 октября и полностью прекратилась в начале ноября. В то же время, оргкомитет угрожает ее возобновлением, если Конституционный суд РФ окончательно легитимизирует соглашение на заседании 27 ноября. Массовые акции общественного недовольства сменились индивидуальными заявлениями и провокациями с обеих сторон в стиле «сам ты шайтан».
Отличительной общей чертой обоих конфликтов является показательное дистанцирование протестующих масс от Кремля и возложение полной ответственности за эскалацию на республиканскую власть. Нынешний глава Ингушетии Евкуров «игнорировал факт угрозы территориальной целостности» и до последнего момента отрицал саму возможность передачи части земель для Чечни. Первый президент Республики Руслан Аушев назвал ошибкой власти принятие соответствующего решения без «согласования с народом». Главной причиной конфликта в КБР местные эксперты считают непрофессионализм руководящих органов, которые решили в 2011-2012 гг. бороться с исламской радикализацией (и кабардинцы, и балкарцы являются мусульманами-суннитами, но интенсивное религиозно-этническое влияние в целом не характерно для региона), сделав ставку на этническую самоидентификацию населения.
Пресс-секретарь В.Путина Д.Песков в описании ситуации ограничился констатацией «определенной внутренней напряженности». Далее в своих оценках пошел лидер ЛДПР В. Жириновский, которого часто называют неофициальным рупором идей Кремля, написав в своем Telegram-канале, что единственным решением проблемы является «укрупнение регионов за счет объединения соседних и создание новых, административно-территориальных, а не национальных региональных границ». На неоимперских ютуб-каналах («РОЙ ТВ», «Телеканал Сталинград» и т.п.) оба события трактуются как последствия ослабления давления Центра на регионы, поэтому раздаются требования неотложной реакции Кремля, чтобы Кавказ и всю Россию не захлестнула волна новых кровопролитных конфликтов.
Сейчас ситуация выглядит как полная и безапелляционная победа Рамзана Кадырова. Территория Чечни увеличена, «мандат» ее лидера в Москве подтвержден, авторитет на Кавказе укреплен. Учитывая это, выглядят особенно нелогичными его дальнейшие действия. Сначала (19 октября) он предложил организовать митинг против передачи земель на чеченской территории, если фразу «вы не вернетесь живыми» можно считать приглашением. В тот же день лично прибыл к старейшине одного из ингушского родов Мухажира Нальгиева, который на митинге назвал Кадырова «пастухом». После визита стороны «обнялись и разошлись, подводя черту под разговорами на эту тему».
24 октября по поручению Кадырова в ингушское село Новый Редант приехал спикер парламента Чечни Магомед Даудов, чтобы вызвать старейшину Ахмеда Барахоева на шариатский суд из-за его заявления на митинге в Магасе. Хотя в 1996 году из УК РФ были изъяты статьи, приравнивающие применение норм шариата к тяжкому преступлению, шариатские суды не признаны в России.
Подобные инициативы Кадырова можно оценивать двояко. С одной стороны, они выглядят как грубая и откровенная провокация, направленная на эскалацию кровопролития. С другой стороны, они напоминают объезд средневековым правителем нового феодального владения (или делегирование этой задачи своему вассалу, что в исполнении Даудова по прозвищу «Лорд» выглядит еще красноречивее), чтобы продемонстрировать потенциальными мятежникам, кто хозяин. Обе версии указывают на готовность Кадырова к нагнетанию напряженности. Если поступит соответствующая команда.
Ручные конфликты — будущее отношений Центр-регионы
Интервью Юнус-Бека Евкурова изданию «РБК», в котором он говорит о «стихийном» характере подписания соглашения с Кадыровым и отсутствии необходимости оповещать общественность заранее, свидетельствует не столько о режиме полного содействия экспансии Чечни со стороны руководства Ингушетии, сколько о развитии ситуации по согласованному в Кремле сценарию. В России нет ни одного руководителя субъекта федерации, который был бы достаточно независимым от Центра, чтобы вести какую-то самостоятельную игру. После приостановления протестов в Магасе ингушские чиновники организовывают встречи на местах, на которых пытаются убедить жителей республики в легитимности соглашения об изменении границы. Противников передачи земель на такие встречи стараются не допускать. Фактически вместо обсуждения общественно важного вопроса происходит дискредитация активистов и идеи протеста и обоснование исторической достоверности принадлежности Чечне спорных земель. Ингушские блогеры отмечают, что власть республики не подтверждает полномочия комиссий, которые встречаются с сельскими жителями, но в них замечены ответственные за взаимодействие со СМИ сотрудники администрации главы, другие республиканские и местные чиновники. Кроме того, в ходе протестов в Магасе в федеральной прессе курсировала откровенно прочеченская информационная кампания — власть Ингушетии критиковалась за неэффективное хозяйствование в приграничных районах, зато положительно оценивались инфраструктурные проекты официального Грозного.
Интервью Юнус-Бека Евкурова изданию «РБК», в котором он говорит о «стихийный» характер подписания соглашения с Кадыровым и отсутствие необходимости сообщать общественность заранее, свидетельствует не столько о режиме полного содействия экспансии Чечни со стороны руководства Ингушетии, сколько о развитии ситуации по согласованному в Кремле сценарию. В России нет ни одного руководителя субъекта федерации, который был бы достаточно независимым от Центра, чтобы вести какую-то самостоятельную игру. После приостановления протестов в Магасе ингушские чиновники организуют встречи на местах, на которых пытаются убедить жителей республики в легитимности соглашения об изменении границы. Противников передачи земель на такие встречи стараются не допускать. Фактически вместо обсуждения общественно важного вопроса происходит дискредитация активистов и идеи протеста и обоснование исторической достоверности принадлежности Чечне спорных земель. Ингушские блоггеры отмечают, что власти республики не подтверждает полномочия комиссий, которые встречаются с сельскими жителями, но в них замечено ответственных за взаимодействие со СМИ сотрудников администрации главы, других республиканских и местных чиновников. Кроме того, в течение протестов в Магасе в федеральной прессе курсировала откровенно прочеченских информационная кампания — власть Ингушетии критиковалась за неэффективное хозяйствование в приграничных районах, зато положительно оценивались инфраструктурные проекты официального Грозного.
Уровень самоорганизации ингушей в ходе подготовки и проведения митинга (мирный характер, соблюдение порядка, лояльность и материальная поддержка со стороны жителей столицы и т.д.) очень напоминал украинский Майдан образца 2013-2014 годов. Однако Центр в основном игнорировал эту параллель, потому что озвучить ее было бы равноценно признанию собственного поражения — выглядит так, что несмотря на активную многолетнюю кампанию по дискредитации цветных революций, в России возможен мирный массовый протест граждан, несогласных с отдельными решениями власти. И где — на пороховой бочке «Кавказ». Зато общественное недовольство решением территориальных споров с Чечней подалось как результат спланированной атаки оппозиции на Юнус-Бека Евкурова и его команду. Сначала Путин устами Пескова одновременно констатировал «беспокойство» в Ингушетии, но характеризовал ситуацию как вполне контролируемую региональными властями. Затем демонстративно поддерживал решение Евкурова не применять силу к митингующим. Наконец, 27 октября представители тейпов ортсхой (народность, которая является совместным этапом формирования современных чеченского и ингушского народов) заявили, что считают решение территориального спора очень своевременным, и обратились к организаторам митингов с просьбой «не накалять обстановку и не подстрекать жителей к раздору». В соответствующем обращении установление границы называется благом «для нынешнего и будущих поколений, которое отвечает интересам обеих республик, налаживанию мирных и добрососедских отношений между братскими народами». Отдельно упоминается 1992 г., когда «именно такими методами — митингами, массовыми акциями протеста и др. — была спровоцирована война в Чечне».
Давний характер противоречий кабардинцев с балкарцами и чеченцев с ингушами не является убедительным объяснением, почему именно сейчас произошла очередная эскалация. До этого подобные проявления массового недовольства с перетеканием в межэтнические столкновения различной интенсивности и в различных формах происходили в других регионах России. Территориальные споры до сих пор не решены между Ингушетией и Северной Осетией, Удмуртией и Татарстаном, Красноярским краем и Иркутской областью, Москвой и Калужской областью, Калмыкией и Астраханской областью и так далее. Особенной их характеристикой было внезапное возникновение и затухание, что абсолютно нетипично для межнациональных конфликтов, основанных на вековых противоречиях между различными этносами. Это указывает на их искусственный характер по всем стадиям: формирования, эскалации и решения. Однако рост напряженности на Кавказе является мощным мобилизующим фактором для всего российского общества. Кавказские народы искусственно сталкиваются между собой (в разгоне кабардинцев принимали участие подразделения Росгвардии из Ингушетии, а в Магас прибыли их коллеги из Нальчика), а установление мира в регионе является традиционным рейтинговым козырем В. Путина.
На сегодня в России полностью определены границы только девяти субъектов — Москвы, Амурской, Астраханской и Владимирской областей, республик Калмыкии, Бурятии, Якутии, а также ХМАО — Югры и Ямало-Ненецкого автономного округа. Однако пока процесс делимитации в самом разгаре — договора по описанию границ регионов, которые «будут способствовать эффективному управлению земельными ресурсами и объектами недвижимости, планированию доходов бюджетов всех уровней, а также стимулируют инвестиционные процессы в регионах» активно подписываются по всей стране. И это происходит показательно бесконфликтно.
Всего между субъектами Российской Федерации насчитывается 378 границ. Федеральная служба государственной регистрации, кадастра и картографии фиксирует постепенный прогресс во всех федеральных округах, кроме Северокавказского, в состав которого как раз и входят самые интересные в конфликтном плане национальные республики РФ. Своей «зацикленностью» на исторических, культурных и других предпосылках они вносят элемент конфликтности во внутриполитическую жизнь всей страны, потому угрожают ее безопасности и стабильности. К такому выводу постепенно готовят граждан, предлагая сравнение различного протекания одинаковых процессов в республиках и областях и задавая риторический вопрос, нужны ли национальные образования в Российской Федерации.
Создаются формальные основания для пересмотра основ нынешнего административного устройства России. На фоне кавказских событий дезавуируется критика Конституции РФ за чрезмерную централизацию власти, перекос в сторону исполнительной и президентской вертикали. Зато недостатки, вызванные асимметричным характером федерации, все больше акцентируются. Неслучайно глава Конституционного суда РФ В. Зорькин в интервью парламентской «Российской газете» от 9 октября заговорил про «точечные изменения» для исправления недостатков в разграничении предметов полномочий между Федерацией и ее субъектами. Д. Песков заявил об отсутствии в Кремле планов по внесению изменений в Конституцию РФ, но наличие кризиса на Кавказе может стать катализатором появления таких замыслов для оперативного устранения угроз национальной безопасности и адаптации российского правового поля к новым социальным реалиям.
Упомянутая выше государственная комиссия по решению вопросов, возникающих при определении (уточнении) административной границы Чеченской Республики должна подготовить документы и обоснования для решения споров о местонахождении границ республики. В комиссию включены главы районов Чечни, граничащих с Дагестаном и Ставропольским краем — всего 6 административно-территориальных единиц, что расширяет проблему спорных территорий. Опасения по поводу возможных конфликтов из-за других земель вокруг Чечни выразили активисты, политологи и журналисты.
В Дагестане Кадырова интересует Новолакский район, который когда-то был моноэтническим чеченским и назывался Ауховским. Вследствие ликвидации Чечено-Ингушской АССР в марте 1944 года все чеченцы и ингуши, проживавшие в ней и прилегающих районах, были переселены в другие районы СССР. После возвращения из ссылки чеченцам было запрещено селиться на своих старых землях. В 1991 г. было принято решение о возобновлении Ауховского района, но процесс затянулся из-за несвоевременного и недостаточного финансирования переселения нынешних жителей — аварского населения. По этой же причине чеченцы претендуют на села Ленинаул и Калининаул в Казбековском районе Дагестана. Периодически между аварцами и чеченцами возникают конфликты, последний из них (июль 2017) был урегулирован с помощью личного вмешательства Даудова и Кадырова, которые продемонстрировали свою способность решать споры даже в соседней республике.
Зеркально противоположная ситуация со Ставропольским краем. Правление межрегиональной общественной организации «Кавказская казачья линия» обратилось к губернатору Ставропольского края с призывом восстановить историческую справедливость и вернуть региону Наурский и Шелковский районы Чечни. По словам руководства организации, Рамзан Кадыров запустил принцип домино, поэтому претензии казаков могут распространиться на другие территории бывшей Ставропольской губернии (Кизлярский район Дагестана, Моздокский район Северной Осетии), но пока ограничиваются только Чечней. Руководство обоих субъектов федерации на обращение пока никак не отреагировало, зато в социальных сетях развернулась нешуточная активность, что свидетельствует о серьезных перспективах казацкой инициативы усилить дестабилизацию Кавказа.
Экспертные опасения вызывает Карачаево-Черкесия. Сейчас республика находится в финансовой яме и стала одним из лидеров по росту государственного долга. С начала года он увеличился на 13%, составив 6,2 млрд рублей и уже превысил доходы (более серьезные проблемы только в Мордовии и Костромской области). В связи с сентябрьскими событиями в соседней Кабардино-Балкарии руководство республики и межнациональный Совет общественных организаций предостерегали жителей региона от участия в беспорядках в Кенделени и Нальчике. В начале октября активисты жаловались в Генеральную прокуратуру России на республиканскую власть по поводу отчуждения земель и храмов Карачаево-Черкесского музея-заповедника, замечая угрожающую тенденцию к распаду субъекта. На этом не исключено возобновление претензий Ставропольского края на Эшкаконское водохранилище, которое питает водой Кисловодск.
27 октября Р.Кадыров назвал закрытым вопрос территориальных споров между Чечней и Ингушетией. На фоне его предыдущих заявлений в стиле «можно и повоевать» мирное разрешение конфликта выглядит как заманивание в ловушку, ведь вероятность продолжения протестов и нарастания конфликта после 31 октября остается высокой. Развитие событий по такому сценарию не обязательно предполагает переход конфликта между Чечней и Ингушетией в вооруженную фазу. Так же, нынешние маневры ВС РФ вблизи Ингушетии уже после завершения протестов в Магасе не означают, что они направлены именно на нее. Не исключено, что вместо наименьшей из кавказских республик Кремль решил попугать весь Кавказ и показать остальной стране, что ее ждет после завершения президентства Путина.
Дальше Крым?
Несмотря на объективные причины для разногласий на этнической почве, кавказские народы избегают прямой конфронтации и наоборот, демонстрируют способность к объединению перед общей угрозой. 21 октября представители 40 общественных организаций, представляющих интересы выходцев с Северного Кавказа в Турции, провели акцию у здания телеканала «Kanal D» в Стамбуле. Главным требованием протеста были публичные извинения руководства канала за трансляцию сериала «Одна надежда», в одном из эпизодов которого была допущена унизительная фраза о черкесской женщине. В Турции всех выходцев с Северного Кавказа называют черкесами, но на акции были заметны национальные флаги Кабардино-Балкарии, Чечни, Дагестана, Северной Осетии-Алании. Характерное нежелание их представителей полностью ассимилироваться с местным населением выражается еще ярче в самой России и обобщается в виде «Российская Федерация в составе Чеченской Республики». Собственно, в ходе протеста в Магасе ОМОН Ингушетии пропустил в город своих коллег из соседних кавказских республик, но не Ставропольского края.
Общая черта всех земельных конфликтов Кавказа — они происходят вокруг тех территорий, население которых стало жертвой депортаций в советский период. Репатриация позволяет власти реабилитироваться за депортацию и порождает бесконечную «компенсационную» миграцию внутрь России (осетины на место ингушей, лакцы вместо чеченцев, потом чеченцы вместо лакцев, а лакцы вместо кумыков и т.д.), в результате чего взаимные претензии только усиливаются. Очень подобной в этом плане является судьба крымских татар, коренного народа украинского Крыма, которые в период российской оккупации не могут уверенно сказать, что живут на своей земле.
29 октября оккупационная власть Крыма решила передать имущество запрещенного в России Меджлиса крымскотатарского народа подконтрольному России Духовному управлению мусульман Крыма. Соответствующее обращение к оккупационной администрации 27 октября принял Курултай мусульман Крыма. Кремль продолжает линию искусственного столкновения крымских татар между собой, разделив их на экстремистских сторонников Меджлиса, спонсируемых СБУ и Западом, и остальным крымскотатарским народом, чьи интересы якобы представляет ДУМК. Вполне возможна инсценировка со стороны ФСБ агрессивной реакции «меджлиса» на национализацию его имущества подобно тому, как в мае 2018 «группа террористов Меджлиса» пыталась сжечь дом муфтия Крыма. Параллельно происходит процесс узаконивания в соответствии с российским законодательством более 300 мечетей Крыма, которые сейчас считаются бесхозными. Через религиозный фактор Кремль пытается не только получить лояльность крымских татар, но и продемонстрировать всю беспочвенность критики со стороны меджлиса и правозащитников.
Если на Кавказе главными аргументами межэтнического противостояния называются имущественные вопросы, вызванные историческими притеснениями или различиями в их трактовке, то для конструирования межэтнического конфликта в Крыму достаточно проверенного формирования образа крымских татар как фанатичных религиозных фундаменталистов. Конфликт между ДУМК и вымышленными диверсантами меджлиса выгоден и оккупационной администрации Крыма, так как позволяет ей позиционировать себя как настоящий защитный редут для всех крымчан.
8 ноября парламент Чечни опубликовал на своем сайте карту республики с обновленными границами с Ингушетией. На новой карте в состав Чечни внесены территории, которые по кадастровым данным принадлежат Дагестану: местность вблизи озера Казеной-Ам и села Ансалта общей площадью 11,4 тыс. кв. км. Несоответствие кадастра стало предметом нескольких материалов информационных агентств («Дербент», «Новое дело», «Кавказский узел», «Черновик»), сообщений блоггеров и заявлений общественных активистов. После организованной критики 11 ноября опубликована исправленная карта, на которой граница с Дагестаном была скорректирована относительно озера, но оставался без изменений участок возле с. Ансалта. Окончательная версия от 12 ноября уже полностью отвечала кадастровой карте, якобы исчерпавая эпизод. Однако фигурирование в нем территорий, которые годами считаются спорными, а также отсутствие публичной реакции на резонансную «картографическую ошибку» со стороны власти Чечни и Дагестана свидетельствуют об искусственной природе такого рода ситуаций.
Федеральный центр заинтересован в сохранении очагов напряженности на Кавказе. Развитие событий свидетельствует о том, что политика Кремля в регионе может быть направлена на его укрупнение путем ликвидации или реорганизации национальных республик. Дополнительным аргументом в пользу этой идеи можно считать акцентирование внимания на экономической составляющей рассматриваемых конфликтов: в КБР — использование пастбищ, в чеченско-ингушском — нефтяное месторождение, в чеченско-дагестанском — рекреационный и туристический потенциал спорных местностей. Общество подводят к признанию действующего устройства таким, что консервирует неэффективное хозяйствование и тормозит экономический рост на местах, а вопросы благосостояния для россиян испокон веков были самыми важными.
Программируемый характер северокавказских событий подтверждается отсутствием казалось бы логических карьерных потерь со стороны руководителей республик: Кокова, Евкурова, Васильева (Дагестан), Кадырова. События продемонстрировали фактическое замещение социально-экономических (пенсионная реформа) проблем населения историко-культурными или политическими интересами. В то же время, протесты и общественное недовольство приобретают вполне безопасные для Кремля проявления:
- 1) федеральный Центр не только не критикуется, но и продолжает считаться крайней апелляционной инстанцией и арбитром в разрешении споров;
- 2) серьезный мобилизационный потенциал местного населения сопровождается высоким уровнем самоорганизации, но направлен на решение сугубо местных проблем;
- 3) региональная власть демонстрирует свою несостоятельность решать противоречия, но их протекания позволяет Центру не вмешиваться буквально до последнего момента, чтобы еще больше показать свою важность.
Ситуация выглядит как масштабный эксперимент, в ходе которого Центр пытается повысить собственную значимость на фоне неэффективности местного руководства, его беспомощности или вялости при решении неотложных вопросов, которые имеют общественное значение. Без видимых усилий Кремль усиливает свое реноме беспристрастного арбитра. Формфактор управляемого конфликта может быть применен в Крыму и других регионах, где присутствует этническая несбалансированность, социально-экономические проблемы и общественная напряженность при слабости регионального руководства.
Иван Валюшко, кандидат политических наук
Только главные новости в нашем Telegram, Facebook и GoogleNews!
Tweet