В Госдуму внесен законопроект, закрепляющий должность «глава» региона. Губернаторов и единственного президента субъекта федерации переименуют в «глав» и снимут ограничения в два срока. Колумнист Харун Сидоров размышляет о Татарстане и о том, что теряет республика.
Итак, «выборы» в Госдуму прошли, и руководство Татарстана обеспечило «Единой России» нужные результаты. А значит, пришло время для ответной благодарности — глава комитета по конституционному законодательству и госстроительству Совета Федерации Андрей Клишас из «Единой России» заявил, что инициировал законопроект, устанавливающий единое наименование для должностей всех руководителей субъектов РФ — «глава субъекта Российской Федерации». А с небольшим интервалом и спикер Кремля Дмитрий Песков заявил, что в России может быть только один президент, подтвердив тем самым, что и в данном случае сенатор Клишас не занимается самодеятельностью.
Кому конкретно это «подарок», понятно, ведь в Российской Федерации осталась только одна республика, чей глава упорно продолжал называть себя «президентом», в то время, как все остальные его коллеги уже давно превратились в обычных «глав». И эта республика — Татарстан. А учитывая то, что все инициативы сенаторы Клишаса имеют обыкновение превращаться в законы, можно сказать, что речь идет о весьма своеобразной благодарности московского Кремля президенту Татарстана за обеспеченный на выборах результат. Впрочем, какие «выборы», такая и «благодарность»…
Но можно ли не покривив душой сказать, что это что-то неожиданное и удивительное? Нет, нельзя. Конечно, номинально у Татарстана есть полное право именовать своего главу президентом, вытекающее не только из его собственной конституции, но и из конституции самой России. Благо, в статье 5 ее конституции республики в составе РФ в скобках названы государствами. А если есть государство, то почему бы ему не иметь и президента?
Да, у многих сама возможность подобного существования государств в государстве вызывает, как это сейчас модно называть, «когнитивный диссонанс». Что ж, напомним им, что точный, согласно его логике перевод на русский язык названия ведущей мировой державы выглядел бы как «Соединенные Государства Америки». Ведь англоязычное states это ничто иное как русскоязычное «государства» (выведем сейчас за скобки вопрос, как соотносятся эти явления в западной и российской политических традициях), и «штаты», которыми их у нас называют, есть ничто иное как эвфемизм для них. Таким же эвфемизмом является использование понятия «земля» для обозначения субъектов Федеративной Республики Германия — в действительности же Land в ней имеет коннотацию «страны» или «земли», но в старинном, историческом, а не географическом понимании («Русская земля», Deutschland как «Немецкая земля», а не «Германия» и т.п.). Уже не говоря о том, что Бавария и вовсе официально называется «Свободным государством».
Так что, ничего противоестественного в наличии внутри федеративного Российского государства других, «внутренних» государств, не было, ведь именно такова историческая традиция российского федерализма. Да и в Российской империи в разные периоды были Царство Польское, Великое Княжество Финляндское, Бухарский эмират и т.д. Однако как известно, нынешняя российская элита, сама являющаяся плотью от плоти «девяностых», из всех сил демонстрирует аллергию на их наследие, одним из которых является давно уже прекратившийся в фикцию российский федерализм.
даже когда сочинялись поправки в конституцию РФ, убрать это упоминание республик РФ как государств не решились — видимо, боялись помешать таким образом решению главной, «обнуляющей» задачи. Кстати, об «обнулении» — его решили использовать и сейчас, но на этот раз, видимо, не в качестве главной цели, а наоборот, как средство ее достижения. Так, инициатива Клишаса в случае ее принятия не только отнимет у президентов российских республик (точнее, последнего такого президента) этот титул, но и отменит для них ограничение по срокам избрания, «обнулив» предыдущие — по примеру главного и теперь уже единственного в стране президента.
В общем-то, все это вполне соответствует духу взаимоотношений московского и казанского Кремля, установившемуся в последние годы. Ведь еще летом 2017 года, комментируя непродление договора о разграничении полномочий между властями Российской Федерации и Республики Татарстан, заключенного в 1994 году, тогдашний глава администрации российского президента Сергей Кириенко, заявил, что «российская государственность строится не по договорному принципу». То есть, создавалась Ельциным она по договорному принципу — на основе Федеративного договора 1992 года и ряда двухсторонних договоров с республиками, а потом вдруг перестала на нем строиться. Потому что, как сказал тогда Кириенко, соответствующий договор властей РФ и Татарстана просто «истек» — видимо, как подводная лодка «Курск» просто «утонула». В последнем случае договор между РФ и Татарстаном в 2017 году «утонул», потому что руководство последнего и не пыталось — по крайней мере публично — его спасать. Ведь как известно, официальных предложений от руководства Татарстана властям РФ о продлении этого договора перед его истечением не поступало в отличие от 1999 и 2007 годов.
Когда это произошло, было немало тех, кто предполагал, что имеет место негласный договор по принципу «сдача суверенитета в обмен на сохранение власти и активов». Что ж, с властью пока получается, но вот даже с активами, судя по последним новостям, не очень. Как стало известно на прошлой неделе, контроль за татарстанской «нефтянкой» в виде 100% акций компании «ТАИФ» переходит к компании «Сибур», ключевыми акционерами которой являются Леонид Михельсон и Геннадий Тимченко — близкий друг Владимира Путина. Правда, в числе акционеров «Сибура» теперь оказываются и бывшие владельцы ТАИФ, входящие в татарстанский истеблишмент — в обмен на контроль за республиканской «нефтянкой» они должны получить 15% его акций.
Финансовые аналитики полагают, что даже не говоря о ее политическом аспекте, и с экономической точки зрения эту сделку для татарстанского истеблишмента выгодной не назовешь. Если говорить о фактических отступных за уступку стопроцентного пакета акций «ТАИФ» в виде облигаций «СИБУР», то их уступающей стороне будет выплачено на сумму в 3 миллиарда долларов США, в то время, как по словам генерального директора «ТАИФ» Альберта Шигабутдинова, в 2008 году компания стоила аж 14 миллиардов долларов США. Что же касается пятнадцатипроцентного пакета акций в самом «Сибуре», в российских политических («фактор Тимченко») и правовых («замучаетесь пыль глотать») реалиях они очевидно окажутся в положении того заложника, чья судьба может быть решена самым неблагоприятным образом в случае «ненадлежащего» поведения тех, кто его там оставил.
Впрочем, судя по серии последовательных капитуляций, «ненадлежащего» поведения от тех, кто пошел на эту сделку, московскому Кремлю можно не опасаться. Ну а наблюдателям стоит констатировать, что побарахтавшись (или поторговавшись?) несколько лет, обитатели казанского Кремля в итоге проследовали по тому же пути, что и бывшие хозяева соседней республики после ухода из власти ее «патриарха».
В этой связи остается лишь один вопрос — кто в этой связке «Без булдырабыз!», а кто «Беҙ яҡшыраҡ булдырабыҙ!»…
Харун Сидоров
Только главные новости в нашем Telegram, Facebook и GoogleNews!
Tweet