Западному сообществу необходимо пересмотреть подход к стратегической поддержке Украины, чтобы предотвратить повторение ошибок прошлого и создать новую парадигму безопасности в Европе. Главной целью должны быть ресурсы, направленные на обеспечение безопасности Европы и победы Украины. Недостаточная согласованность в ответах лидеров свободного мира на вызовы российской агрессии, неэффективность санкций и экономические компромиссы ослабляют усилия по завершению войны. Ключевым аспектом остаётся необходимость усиления трансатлантических связей и активного противодействия поддержке России со стороны Китая. Без четкой стратегии, направленной на изменение поведения российского режима, достижение стратегической победы Украины остается под вопросом.
Об этом в большом интервью Guildhall заявил депутат парламента Эстонии, экс-министр иностранных дел и экс-министр обороны Эстонии Урмас Рейнсалу.
— Господин Рейнсалу, мы знаем вашу твердую и последовательную позицию поддержки и защиты суверенитета Украины, за что мы очень благодарны. С другой стороны, в сегодняшнем политическом дискурсе активно обсуждают возможность так называемой «заморозки конфликта», без предоставления реальных гарантий безопасности Украине. Видите ли вы параллели с Мюнхеном 1938 года, слыша такие предложения?
Мы должны признать, что этот страх сопровождал нас на протяжении всей войны. Это страх повторения Мюнхена 1938 года. Сейчас очевидно, что необходимо противостоять российской агрессии, создав совершенно новую парадигму. Но эта парадигма еще не сформирована. И это может привести свободный мир, особенно Украину, находящуюся на передовой, к диаметрально противоположным подходам к завершению войны и к тому, как будет выглядеть Европа после войны. Это также определит наш подход к России, где по-прежнему у власти остается Путин.
Особую проблему представляет то, что, когда президент Зеленский сделал четкий призыв к западному сообществу о плане победы Украины, действующие лидеры свободного мира не дали согласованного ответа. Текущая поддержка Украины находится на уровне, достаточном для того, чтобы она не проиграла, но этого недостаточно. В этой ситуации требуется новая парадигма, которая предоставит Украине дополнительную силу.
Сейчас все взгляды свободного мира устремлены на планы действий новой администрации США. Однако мы не должны просто пассивно наблюдать за их намерениями. Другие страны свободного мира должны иметь четкий и последовательный подход, основанный на наших базовых принципах, чтобы определить сотрудничество с США в поддержке победы Украины.
— Интересно, что такие предложения заморозки войны без предоставления гарантий безопасности фактически направлены на изменения позиции Украины, но разве это не российский режим является агрессором, не их ли поведение и позицию нужно менять? Тут наверое уместно спросить поставил ли Запад стратегическую цель — изменить поведение российского режима?
Честно говоря, в этом отношении я отвечу отрицательно. Каким образом западное сообщество должно подходить к России в долгосрочной перспективе? На это пока нет четкого ответа.
Вы напомнили о духе Мюнхена, но в то время существовал также дух Североатлантического договора, где были заложены основные принципы послевоенной мировой архитектуры, сформулированные лидерами США и Великобритании. Это та платформа, которой нам сейчас не хватает.
После вступления в должность новой администрации в США европейские лидеры должны занять четкую позицию: что является нашей стратегической оценкой. Как мы будем двигаться к послевоенному порядку безопасности в Европе, к стратегической победе Украины. И, наконец, как мы будем взаимодействовать с Россией в послевоенном мире.
Это очень практический вопрос. Если мы допустим ошибку в представлении о послевоенном мировом порядке, наши усилия по текущей ситуации с войной могут быть неправильно направлены. Кроме того, важный вопрос заключается в том, будет ли окончание войны похоже на конец Первой мировой войны или Второй мировой. Это стратегическая перспектива: как завершение войны должно привести нас к такой архитектуре безопасности, которая даст Украине и другим европейским народам рычаги влияния.
Нам нужна новая парадигма, но ее основы должны четко показывать, что мы еще не сделали достаточно. Из-за не стратегического подхода западного сообщества война продолжает затягиваться.
— Уже неоднократо говорилось, в том числе президентои Украины, что даже если Украина вернет границы 1991 года, без изменения поведения российского режима война не закончится. Одним из ключевых факторов для достижения такой цели является подрыв экономического потенциала Российской Федерации, лишение возможности продолжать войну. А одним из таких инструментов были объявлены санкции. Как вы оцениваете эффективность санкций на сегодняшний день?
Мы должны признать, что санкции в современной мировой истории никогда не были инструментом для смены режима в какой-либо стране. Но они использовались для давления на определенные государства с целью изменения их политических действий и повышения цены агрессии. Если оглянуться назад, то последний санкционный пакет — это 12-й пакет, принятый Европейским Союзом в июне. Основой санкций должны быть сферы, от которых Россия получает наибольшую прибыль — это торговля природными ресурсами, особенно нефтью и газом.
Мы должны признать, что в этом секторе санкции были лишь частично эффективны, а в некоторых аспектах потерпели неудачу. Россия по-прежнему способна обходить санкции с помощью «теневых танкеров» для избежания глобального потолка цен на нефть. Поток доходов продолжает поступать, что болезненно осознавать.
Это приводит нас к аналогичной ситуации с военной поддержкой Украины: шаг за шагом, без стратегической перспективы. Нам нужно серьезно переосмыслить этот подход.
— Хотелось бы остановиться на этом подробнее, в первую очередь потому что экспорт нефти это 60% поступлений в бюджет РФ. И тут есть два аспекта, первый — Россия является членом ОПЕК+ и имеет часть рынка. Второй — цены на нефть.
Я хотел бы начать со второго. Снова таки, учитывая важность этого вопроса, поставил ли Запад стратегическую цель снижения мировых цен на нефть, чтобы подорвать доходы России?
Можно сказать, что предпринималась попытка создания глобального режима санкций для установления предельной цены на нефть, чтобы Россия не могла получать выгоду от продажи нефти. Но она провалилась, так как Россия сумела обойти санкции, используя теневые танкеры. Эти санкции не имели вторичного или универсального подхода.
Уровень цены, установленной как предельный, оказался слишком высоким из-за экономических интересов стран Запада, включая США. Когда эта предельная цена была установлена, я помню, что разговаривал с нынешним министром финансов США, госпожой Йеллен. Она обещала, что этот уровень будет пересматриваться регулярно. Это было обещание, полученное и от уровня Европейского Союза. Но прошло полтора года, а пересмотр так и не состоялся.
Таким образом, стратегическая перспектива не была выполнена и, на мой взгляд, даже не была четко сформулирована.
Что касается снижения цен на мировом нефтяном рынке, это могло бы произойти при администрации Трампа. Это было бы не политической целью давления на Россию, а побочным эффектом, связанным с ростом конкурентоспособности национальной экономики США.
— Недавно украинским государственным агентством «Укринформ» было опубликовано расследование в котором говориться, что Россия нарушает соглашение ОПЕК+, обманывая других членов, производя и добывая нефти значительно больше, чем положено по квоте. По опубликованным данным, ежегодно Россия получает дополнительные 56 миллиардов долларов благодаря этим нарушениям. С вашей точки зрения, возможно это повод поднять вопрос исключения РФ из ОПЕК+ и лишения ее части рынка?
ОПЕК+ можно рассматривать как политический альянс, основанный на ценностях. Можно склониться к такому видению. Но, к сожалению, или если быть реалистичным, нужно признать, что это скорее бизнес-ориентированная структура, состоящая из глобальных экономических конкурентов в сфере природных ресурсов.
Скорее всего, в случае доказанных нарушений внутри этой структуры будут применены санкции.
Если это правда, что вы упомянули, можно было бы ввести санкции для нарушителей правил. Однако, на мой взгляд, в интересах членов ОПЕК+ будет продолжать сотрудничать, чтобы обеспечивать максимальную прибыль в долгосрочной перспективе.
Еще один фактор, фактически обеспечивающий возможность реализации агрессивного поведения режима в РФ это — Китай. Несколько примеров помощи Китая РФ — по данным разведки США, Китай поставляет России компоненты для вооружений, в недавнем расследовании Bloomberg говорится, что Китай делится с Россией спутниковыми данными в рамках этой агрессии. Известно, что российская оборонная промышленность получает инфраструктурную поддержку от Китая. И вопреки этому мне кажется, что на Западе не хватает четкой и искренней оценки роли Китая в этой войне. Как вы ее видите?
Я думаю, стоит вспомнить визит Путина в Пекин всего за несколько дней до начала полномасштабной агрессии два с половиной года назад и принятие совместных решений между Российской Федерацией и Китаем. К сожалению, мы видим, что Китай, будучи постоянным членом Совета Безопасности ООН, выступает стратегическим помощником российской войны против Украины. Эти элементы позволяют России продолжать свои военные усилия. И это, конечно, ответственность Китая.
Стратегически Китай не приложил усилий, которые он мог бы предпринять в силу своей значимости, чтобы оказать честное и мощное давление на Россию с целью прекратить войну. А так называемый китайский мирный план, который был представлен, если я не ошибаюсь, около года назад, не содержал принципиальных подходов к завершению войны. Это был лишь призыв к немедленному прекращению боевых действий, фактически уравнивающий обе стороны конфликта.
— Что Запад может и, возможно, должны сделать, чтобы остановить помощь Китая России в этой агрессии?
Это ключевой вопрос. Центр тяжести наших действий должен быть сосредоточен на российско-украинской войне. Но если смотреть шире, Китай является стратегическим соперником нашего образа жизни, нашей части мира. Это реальность, и это соперничество усиливается.
В этом контексте, я думаю, нам нужно строить более сильные трансатлантические связи, разрабатывая стратегический подход к Китаю. Меня огорчает, что некоторые европейские страны ставят свои национальные экономические интересы выше стратегического подхода к безопасности.
США в этом вопросе были более последовательны стратегически, независимо от смены администраций. Я думаю, что с нашей стороны Атлантики мы должны передать новой администрации США, что наши ключевые интересы в этом стратегическом соперничестве с Китаем должны основываться на интересах безопасности. В частности, необходимо сделать так, чтобы Китай не поддерживал Россию в продолжении войны, а способствовал ее окончанию.
— Говоря конретно о роли ЕС, многие говорят, что ЕС зависим от Китая экономически. Но ведь Европейский Союз — это один из крупнейших мировых рынков и Китай крайне зависим от ЕС. Можем ли мы использовать рынок ЕС как рычаг противодействия помощи Китая России?
Думаю, что это один из элементов, который западные и европейские лидеры уже использовали, чтобы удержать Китай от прямых поставок вооружений России. Уверен, что это так. Однако использование санкций снова сталкивается с отсутствием стратегической перспективы.
Есть объективные причины: национальные экономические интересы, интересы глобальных транснациональных корпораций. Также важно учитывать необходимость согласования между 27 странами, имеющими разные точки зрения. Все это препятствует более четкой позиции трансатлантического сообщества.
К сожалению, мы видим каскад компромиссов за эти два с половиной года. И, чтобы выиграть войну, компромиссный подход не может быть эффективным средством достижения цели.
— Последний вопрос касается военной составляющей проблемы. Очевидно, что без военного поражения России на поле боя стратегическая победа Украины в этой войне невозможна. И продолжая наш разговор — без этого также невозможно изменить поведение российского режима. В данном контексте, довольны ли вы объемом инвестиций и ролью правительств в создании условий для наращивания оборонной промышленности в Европе?
Честно говоря, мой ответ отрицательный. Было много политических разговоров. Да, есть определенный период «паралича» из-за выборов в Европейский парламент и формирования новой Европейской комиссии.
Если смотреть на стратегические приоритеты, то семилетняя финансовая перспектива ЕС составляет около триллиона евро, и основное внимание уделяется климату и «зеленой» повестке. Однако, на мой взгляд, главной целью должны быть ресурсы, направленные на обеспечение безопасности Европы и победы Украины.
Я хотел бы видеть не минимальную поддержку Украины или европейские инвестиции в безопасность, боеприпасы и вооружение на десятки миллиардов. Это должны быть сотни миллиардов, которые уже есть в нашем распоряжении. Это требует совместных усилий.
Мы в Эстонии уже работаем над увеличением инвестиций в вооружение, боеприпасы и так далее. Я призываю государства-члены ЕС объединить усилия и обратиться к Европейской комиссии с просьбой использовать ресурсы ЕС для инвестиций в оборону. Это может дать оборонной промышленности определенные гарантии для продолжения инвестиций.
— В завершение хочу поблагодарить вас лично за вашу позицию и огромные усилия, которые вы приложили, находясь на министерском посту. Спасибо всей Эстонии за то, что вы делаете для нас. Хотелось бы, чтобы все западные партнеры действовали как Эстония.
Спасибо вам большое.
Журналист — Тарас Мокляк, информационное агентство Guildhall, эксклюзивно.
Только главные новости в нашем Telegram, Facebook и GoogleNews!
Tweet