Государствам при реализации внешней политики свойственны стратегия и идеологическое видение. Казалось бы, сложно поверить, что существует письменная доктрина, охватывающая нынешний нарратив российской внешней политики и стратегии по распространению влияния на ближнее зарубежье. Впрочем, попытка аннексии Крыма и угрозы Путина применить силу против других частей Украины отображают основную политику Российской Федерации в отношении ближнего зарубежья, получившую название «доктрина Караганова» по имени ее автора Сергея Караганова. Эта доктрина является важным фактором для понимания российской идеологии, инструментов ее внешней политики против соседей и того, что является сегодня «мягкой силой» влияния россиян, говорится на сайте Ассоциации реинтеграции Крыма.
Корни этой доктрины уходят в 1992 год, когда в ежегоднике «Дипломатический вестник» была опубликована статья Сергея Караганова «Проблемы защиты прав россиян из «ближнего зарубежья». Статус Караганова свидетельствует об его авторитете в РФ, поскольку он в то время был членом Совета по внешней политике МИД России, членом Совета при Президенте Российской Федерации и заместителем председателя Совета по внешней и оборонной политике. В настоящее время Караганов возглавляет Совет по внешней и оборонной политике и является деканом факультета мировой экономики и мировой политики Высшей школы экономики в Москве.
Основная, центральная идея статьи Караганова состоит в том, что русскоязычных, проживающих на нероссийских территориях, можно использовать как актив внешней политики РФ. Статья была написана в 90-х годах, но с тех пор выработалась идеологическая основа, сделавшая эту доктрину жизнеспособной. Реализацию доктрины можно наблюдать в политике России в отношении «ближнего зарубежья» включая Грузию, Молдову, Украину и другие государства. Почерк везде один и тот же: территориальные претензии, угроза территориальной целостности соседей, апелляция к русскоязычному населению, поддержка местных сепаратистов, подкуп местной политической, военной и деловой элиты и так далее.
Предпосылка вполне очевидна; конфликты искусственно создаются и обостряются собственной политикой России в отношении ближнего зарубежья по отношению к своим соседям, выступая в роли «миротворца» региона. Итак, что же утверждал Караганов? По его словам, учение, носящее его имя, появилось случайно. Он был приглашен на конференцию для выступления о лицах, определяющих политику, у него было немного времени на подготовку, поэтому он написал текст с основными идеями, но не доктриной. Как бы то ни было, Караганов утверждал, что после распада Советского Союза миллионы русскоязычных людей остались за пределами России, и он видит в этих людях «активы – инструменты, которые можно использовать для сохранения влияния Москвы на ее бывшие колонии».
Дело в том, что все, что Караганов обрисовал два десятилетия назад в своей публикации, в дальнейшем произошло в реальной жизни. «Русскоязычные, живущие в Украине», стали «главным гарантом» экономического и политического влияния России, и Москва якобы «имеет законное право на применение силы для их защиты». Президент России Путин часто консультировался по вопросам внешней политики с Карагановым и в конечном итоге во многом заимствовал у него идеи. Такой сценарий сейчас разворачивается на Украине, где «Россия и Запад получили «столкновение моделей» – демократии западного образца против авторитарного капитализма Москвы».
В соответствии с идеями Караганова, упомянутыми в статье в «Дипломатическом вестнике», доктрина предлагает три варианта политики: радикальная демократическая политика, реинтеграция и регулирование. Первый предусматривает усиление независимых государств и полный отказ от них России. Такой вариант возможен, но нереален, как может сложиться в ситуации, когда Москва начнет терять потенциал в регионе и сворачивать свои вооруженные силы. История показывает, что такая политика никогда не использовалась Российской Федерацией.
Второй – «неоимперский путь», то есть долгосрочный путь, «менее кровавый и более эффективный». Этот сценарий проходил и продолжает действовать в рамках Содружества Независимых Государств (СНГ) и других ведущих международных организаций России. Как показывает практика, это менее кроваво, но неэффективно для господства России. Финалом предусматривается реинтеграция бывших республик СССР в конфедеративные рамки, в которых Россия должна «играть активную постимперскую роль». Караганов подчеркнул, что «Россия должна вернуться к своей традиционной роли – подкупить местных лидеров, отправить войска, чтобы кого-то спасти и так далее».
Последняя версия, «регулирование», выглядит как основная практика российской внешней политики.
Помимо вариантов политики, существует несколько стратегий для достижения далеко идущих целей России в рамках доктрины. Стратегия утверждает, что вся национальная безопасность страны должна быть под контролем, что огромная часть усилий должна идти на защиту «русскоязычного населения» на нероссийских территориях и должна быть основана на защите прав человека и прав меньшинств, «иначе другие группы меньшинств будут подвергаться дискриминации». «Русскоязычные» – большая ценность России, и нужно сделать все, чтобы они остались в регионах, где они живут сейчас, чтоб распространить нити влияния, русские должны начать большую экспансию инвестиций – говорится в доктрине.
Как утверждает доктрина, мощный политический анклав необходимо создать среди контролируемых предприятий, которые в конечном итоге послужат основой для политического влияния России, включая «защиту русскоязычных»; это нужно делать посредством поддержки школ, российских медиа, прессы и так далее; элиты бывших республик должны получать образование в пророссийских учреждениях, поэтому они будут служить интересам Москвы; особое внимание уделяется военной элите из ближнего зарубежья, которую необходимо обучать в российских военных училищах. Доктрина поддерживает применение силы «против врага для сохранения стабильности», и доминирующая роль «миротворца» в регионе бывшего СССР должна быть отдана России. Некоторые из вышеупомянутых стратегий эффективно используются Россией в качестве защиты русскоязычного населения (так называемый «русский мир» и дальнейшее развитие таких концепций как «Малороссия», «старшие и младшие братья»), но некоторые из них потерпели относительную неудачу, например, касательно расширения инвестиций. Подготовка элит осуществлялась, но так и не было реализовано в полной мере.
Попытка аннексии Крыма и конфликт на востоке Украины можно рассматривать как часть доктрины Караганова. Вся ситуация с оккупацией Крыма была построена на предпосылке «русского мира», когда подчеркивалась необходимость защиты «русскоязычного населения, широко угнетаемого в Украине», что на самом деле не соответствует действительности. Данная доктрина провозглашалась, чтобы узаконить применение силы и оккупацию русскоязычных территорий. «Русский мир» заявлялся как «транснациональное и языковое пространство для всех этнических русских, русскоязычных и тех, кто остается лояльным к российскому государству».
Некоторые из ключевых идей идентичности «русского мира» можно прочитать в статье Гигиташвили «Концепция русского мира и секьюритизация коллективной идентичности». Путин в своем выступлении депутаты Госдумы по Крыму отметил: «Миллионы русских и русскоязычных людей живут в Украине и будут жить дальше. Россия всегда будет защищать их интересы политическими, дипломатическими и правовыми средствами». Вся концепция «русского мира» искусственно создана, чтобы удержать влияние и власть в регионе.
Все дело в том, чтобы адресовать идею не только русским, живущим в Крыму, но и всему русскоязычному населению. Не секрет, что согласно последней переписи населения, проведенной Украиной в 2001 году, более 58 процентов жителей Крыма идентифицировали себя как этнические русские, а 77 процентов крымчан заявили, что их родным языком является русский, однако владение русским языком не означает, что «полуостров это территория России». Тем не менее, альтернативная реальность кремлевских медиа изображает русскоязычных украинцев и крымских татар как «русских по сути своей».
Крымский кризис продемонстрировал миру готовность Москвы применить силу за пределами границ, присвоив земли, якобы несущие ответственность за защиту «русскоязычного населения». В своей речи Путин манипулировал репрессиями в отношении «русскоязычного населения»: «противников переворота сразу же пригрозили репрессиями. Естественно, первым на очереди был Крым, русскоязычный Крым. В связи с этим жители Крыма и Севастополя обратились к России за помощью в защите своих прав и жизни, в предотвращении событий, которые разворачивались и продолжаются в Киеве, Донецке, Харькове и других городах Украины». Ситуация в Крыму наглядно продемонстрировала, как «русскоязычное население», включая «элиту», может использоваться в качестве рычага влияния под замаскированной идентичностью и предполагаемым преследованием русскоязычного населения.
После революции на Майдане в Украине профессиональные солдаты, полностью вооруженные оружием без опознавательных знаков, начали занимать ключевые объекты и блокпосты на Крымском полуострове. Украинцы называли их «зелеными человечками». Сначала Путин отрицал, что это российские солдаты, но позже признал обратное.
Согласно доктрине Караганова недостатки украинской оборонной политики можно объяснить, в ситуации военной агрессии, требующей применения силы, факторами влияния российского военного образования и идентификации себя как «этнически русского» либо принадлежности к «русскоязычной группе идентичности». Россия проделала огромную работу по распространению дезинформации, подкупу местной военной, деловой и политической элиты.
Контролируемая и экономически зависимая от Москвы крымская «бизнес-элита» и политическая «элита» сейчас являются частью доктрины, реализуемой в Крыму. Россия обеспечивает вложения в экономику полуострова от 1 до 2,7 миллиардов долларов в год и с 2014 года реализовала несколько инфраструктурных проектов. Кроме того, Москва выступила с инициативой «Федеральная целевая программа социально-экономического развития Республики Крым и города Севастополя» на сумму 669,6 миллиардов рублей (10,06 миллиардов долларов) бюджета, из которых 95,9 % поступает непосредственно из федерального бюджета. Географически Крымский полуостров находится в значительной континентальной зависимости от материковой части Украины, и в условиях конфликта он не может нормально функционировать без значительных инвестиций из России.
Как отмечал Каргаров, в настоящее время лучшим инструментом социально-политического анализа являются «не книги наших писателей, а исследования истории». Этот тезис широко используется Москвой, чтобы подчеркнуть свои якобы «законные притязания» на Крым на протяжении всей истории. Российская империя имеет исторические связи лишь с XVIII века, когда Южная Украина и Крым были завоеваны. Россия построила там военно-морскую базу в портовом Севастополе – «порте приписки» Черноморского флота России. Но в конце концов, это была не «родина для русских», а лишь военная база для дальнейшего расширения и господства на Черном море. Не стоит забывать, что тысячи крымских татар были депортированы с полуострова Иосифом Сталиным. Данный ложный «исторический нарратив» широко используется россиянами, чтобы якобы создать общую идентичность, распространить свое влияние и узаконить вмешательство.
Таким образом, даже если поверить, что письменной доктрины российской экспансии не существует как таковой, непонятно, почему Российская Федерация и Путин вдохновляются идеями Сергея Караганова и следуют описанной политике и стратегии «ближнего зарубежья» против соседей. Действительно, Путин часто консультировался по вопросам внешней политики с Карагановым, и это заметно влияет на формирование политики. Основная, центральная идея всей этой доктрины состоит в том, что русскоязычных, проживающих на нероссийских территориях, можно использовать как актив внешней политики.
Вся ситуация с агрессией против Украины была построена на предпосылке «русского мира» и необходимости защиты «русскоязычного населения», которое «замаскированно притеснялось» в Крыму и материковой Украине. «Русскоязычные» в сочетании с целевой для РФ местной и военной элитой стали инструментом распространения интересов Москвы в регионе, что в конечном итоге привело к попытке аннексии Крыма. Можно предположить, что Россия продолжит использовать дезинформацию, зависимые бизнес, военную и политическую элиту, как и «русскоязычное население» в качестве инструмента для распространения влияния в «ближнем зарубежье».
Константин Л.
Только главные новости в нашем Telegram, Facebook и GoogleNews!
Tweet