Кабмин 9 октября уволил председателя Государственной регуляторной службы Ксению Ляпину. Сама она о своем увольнении узнала во время рабочей поездки в Житомир – из поста министра экономики Тимофея Милованова в сети Фейсбук.
Что стало причиной внезапного и очень странного увольнения главы ГРС – личная неприязнь или глубокие ценностные противоречия? Куда ведет Украину и украинскую экономику новая власть? Сколько будут стоить государству, бизнесу и каждому рядовому украинцу эксперименты чиновников-неофитов?
Об этом, а также возможности массовых протестов и том, как и почему новая власть играет в пользу России – в откровенном интервью Ксении Ляпиной OBOZREVATEL .
— С момента, когда стало известно, что вас уволили с должности главы ГРС, прошло некоторое время. Выходили ли за время, прошедшее с момента, когда Милованов сообщил о таком решении в своем Фейсбуке, с вами на связь представители Кабмина?
— С момента, когда стало известно, что вас уволили с должности главы ГРС, прошло некоторое время. Выходили ли за время, прошедшее с момента, когда Милованов сообщил о таком решении в своем Фейсбуке, с вами на связь представители Кабмина?
— Никоим образом. Ни слова о том, что готовится такое решение, что оно будет принято или о том, чем оно обусловлено – не было. Не было также никаких предварительных разговоров. Особенно с премьером Гончаруком, которого я лично знаю достаточно давно и с которым у нас есть общая переписка в месенджере. В различных, скажем так, «диджитальних системах». Они просто попрятались.
— То есть для вас это событие стало полной неожиданностью?
— Я могла спрогнозировать, что это будет. Поскольку мы достаточно кардинально расходимся с новым Кабмином во взглядах на многие вещи: по тому же законопроекту 1210, по земельной реформе, и особенно – по вопросу микробизнеса. Я считаю, что они микробизнес уничтожают. Хотя делают вид, что его поддерживают.
У нас ценностные различия. Я всегда выступаю за содержание, а они — только за форму. Поэтому и разница возникла. Но, думаю, даже с точки зрения этики следовало было бы со мной хоть как-то пообщаться. Хотя бы письменно сообщить: Ксения Михайловна, мы готовим вот такое решение – по таким-то причинам. Ничего этого сделано не было.
— И постфактум — тоже?
— И постфактум — тоже. На данный момент – ничего, кроме факта принятия решения и размещение его на сайте. И очень показательного поста Милованова, где он пишет, как они мне благодарны, но «наступает новая эпоха».
— А вы в эту новую эпоху не вписываетесь?
— На самом деле я счастлива констатировать факт, что я не вписываюсь в эту «новую эпоху». Потому что наступила эпоха имитации.
— В своем посте Милованов пишет о благодарности вам за все, что вы сделали. И зачем-то прикладывает скриншот новости, в заголовок которой вынесено вашу цитату, что заявления министра экономики отпугивают инвесторов и предпринимателей. Создается впечатление, что у него есть какие-то личные обиды на вас. Могли эти обиды повлиять на принятие решения относительно вашего увольнения?
— Я даже уверена в этом. До назначения Милованова министром экономики я лично с ним не была знакома. Познакомились мы в сентябре этого года. Я собиралась на первое заседание комитета Верховной Рады по вопросам налоговой и финансовой политики, на котором должны были рассматривать резонансный проект о кассовых аппаратах и кэшбеке. Милованов настоял, чтобы я встретилась с ним до заседания этого комитета. Во время встречи он сообщил, что они склоняются к тому, чтобы ликвидировать ГРС как таковую, потому что не понимают, чем она занимается. Сказал: мы хотим распылить функции.
Думаю, от этого плана они не отказались. Разве что решили его переформатировать. И очевидно все это направлено на то, чтобы мы не могли официально занимать позицию по этим законопроектам – позицию, которая кардинально отличается от позиции «Слуги народа».
Я так понимаю, что весь большой опыт Милованова заключается как раз в том, чтобы вовремя сделать донос. Та самая «пищевая цепочка» с его тренингов по управлению. Так он видит управление – первым сделать донос.
Я – противоположного мнения. Убеждена, что управление – это специализация. Оно требует соответствующих знаний и опыта. А государственное управление кардинально отличается от управлениях в маленьких корпоративных структурах вроде Киевской школы экономики. Очень уважаю эту организацию, кстати, не могу не отметить ее влияния и значения как школы экономики. Но мне кажется, что роль Милованова там – второстепенна. На самом деле, важны люди, которые знают экономику.
Наибольший опыт Милованова – это интрига с наблюдательным советом Киевской школы экономики, когда наблюдательный совет хотел его устранить, а он всех переиграл – и убрал наблюдательный совет.
— Как раз заявление Милованова, в том числе, об его осведомленности с экономикой, вы и критиковали накануне увольнения, да?
— Да. Он сам заявлял, что ничего не понимает в экономике и вообще не интересовался Украиной. Понимаю, что сейчас он будет говорить, что это было вырвано из контекста, что вся лекция была посвящена тому, как он в определенный момент изменил свою позицию. Но на самом деле здесь ключевое другое. Я в этой стране живу всю жизнь. Участвовала во всех революциях. А он – не интересовался Украиной. В этом – разница между нами. Милованов – гастролер, который пытается делать вид, что он здесь что-то делает. А я здесь живу. И для меня важно, что будет с Украиной, как будет, что будет с украинским бизнесом, что будет с инвесторами…
В этом мы расходимся. Он – позер, а я — за содержание. Вот разница. Почти мировоззренческая разница: что важнее, форма или содержание. Я всегда выбираю содержание. Он, очевидно, выбирает форму.
Это все, что я могу сказать об этой персоне.
— Но, по вашему мнению, свою роль он сыграл все-таки?
— Безусловно. По формату своего политического опыта он создал истерику в правительстве. Собственно, это его роль в истории. Но в целом я считаю, что Милованов — это второстепенное лицо.
Facebook Ксении Ляпиной
— А что же главное, в таком случае? Причина – в разном видении того, как должна развиваться Украина?
— Как должна управляться Украина. Я считаю, что по содержанию. Они — по форме. Это мое персональное видение. Я не претендую на роль судьи.
— После прихода новой команды, новой власти, когда вы впервые начали понимать, что есть это несовпадение?
— С первой минуты назначения этого правительства. Там есть разные люди. С разным опытом. Но в области экономики царит Милованов, и это — преимущество формы над содержанием.
— Сформулировали ли вы для себя, куда ведет страну новое правительство? Как оцениваете, например, представленную Кабмином программу?
— Фантастические планы. Ни один эксперт, ознакомившись с той программой, не сказал: эти люди точно знают, что им надо делать, чтобы этих фантастических показателей достичь.
Кроме того, программа действий правительства очень интересна с той точки зрения, что, например, Минэкономики будет бороться с токсикоинфекциями. Не верите? Могу показать программу, это один из их показателей. А, например, Министерство социальной политики будет бороться за увеличение количества предпринимателей-инвалидов. Каким образом — не знаю, правда. А ведь именно это написано в программе! Там еще много чего можно найти.
Это я к чему? Сведение в единое целое каких-то отдельных фрагментов приводит к противоречиям, во-первых. Во-вторых, Министерство экономики как министерство, которое отвечает одновременно за экономику, сельское хозяйство, торговлю и т.д. – не имеет никакого политического смысла. Я его называю «Министерство что попало». Потому что при таком подходе не будет ни политики по аграрной сфере, ни политики по производству, ни политики по торговле, ни политики по туризму. Вообще никакой политики не будет.
Я всю жизнь защищала малый и средний бизнес. И вот политики по нему не то что нет – она откровенно враждебна. И это создание множества различных офисов, групп поддержки типа за гранты — это, опять же, примат формы над содержанием.
— Почему?
— Потому что форм – много, а содержания – никакого. Это говорит о том, что предпринимательству надо готовиться к борьбе за свое место под солнцем. Наши предприниматели – достаточно рациональны, они уже готовы к этому. Они уже ведут эту борьбу. И я счастлива от того, что предпринимательская среда активно реагирует на те вызовы, которые создает для них сегодня Верховная Рада и правительство.
— А как предпринимательство может бороться?
-Улица. Улица, друзья мои, к сожалению, остается единственной формой борьбы. Ведь содержание не важно для них, следовательно, они не читают ни аналитику, ни обращения, ни доказательства ошибочности своей деятельности. Для них это все не имеет значения. Им важна форма: мы здесь соберемся вместе, снимем ролик, расскажем всем, что мы счастливые, молодые и красивые – и все нам должны любить.
Видела у кого-то в Фейсбуке: они хотят быть тортиком на свадьбе. Чтобы когда их выносят – все вокруг улыбались и хлопали в ладоши. Очень точно подмечено. Но хочу подчеркнуть: торт на свадьбе в конце концов разрезают и съедают. Именно поэтому хочу напомнить новой власти: конец вечеринки приближается. Как и момент, когда тортик будет съеден. Потому что они, кажется, этого пока не осознают.
— Комментируя свое увольнение в день, когда об этом стало известно, вы отметили, что это увольнение – результат вашей позиции по ряду важных вопросов. В частности, по антифоповских инициативах, налоговых изменениях, предусмотренных законопроектом 1210 и рынку земли. Чем наиболее опасны новшества, которые касаются физлиц-предпринимателей, по вашему мнению? К каким последствиям они могут привести?
— Об этом мы писали в наших аналитических записках. За что я и была уволена. Ведь ГРС последовательна в своей позиции.
На самом деле, ничего нового в этих законодательных инициативах нет. Вообще ничего. Это вынутые из ржавых ящиков старые инициативы, которые даже при дедушке Азарове не имели перспектив принятия. Была попытка что-то подобное протянуть в 2015 году, но за полгода переходного периода те нововведения были кардинально изменены. Потому что Верховная Рада предыдущего созыва как-то реагировала на позицию предпринимательского сообщества.
Да, там тоже без улицы не обошлось. Но отреагировали быстро. И тогда ГРС и я лично как ее председатель занимали последовательную позицию. И меня не увольняли, несмотря на то, что моя позиция шла вразрез с позицией Минфина или налоговой службы. Не только не увольняли, а слушали аргументы, прислушивались к ним и все-таки изменили ситуацию.
Эти же ВРУ и правительство решили, что, если им нечего ответить на аналитические аргументы – надо устранить человека, который эти аргументы генерирует. Вынуждена их огорчить: это не только моя позиция. Это позиция широкого круга предпринимательского сообщества. И убрав меня из правительства, эту позицию они не ликвидируют, она была, есть и останется.
Ключевая позиция нашей аналитики: не аппарата — в смартфоне ли, в виде отдельного гаджета или в виде отдельного устройства — боятся предприниматели. Предприниматели боятся жесткого и достаточно недружественного регулирования учета. Ведь кассовый аппарат становится фискальным только после того, как предприниматель выполняет все требования учета. Проблема не в гаджете, не в «государстве в смартфоне». Это все на самом деле — лишь форма. Содержание — в том, что предпринимателя заставляют вести дополнительный и значительный учет. И значительную отчетность. А для предпринимателя это означает значительные расходы.
— Расходы за счет чего?
— Время переводится в деньги. Это европейская практика, метод стандартных затрат. Мы посчитали, что половина годовых затрат, которые понесет микробизнес- а это 22 миллиарда гривен – составят расходы на учет. Даже если не надо будет ничего покупать. Что на самом деле не является правдой. Ведь даже бесплатно скачанная программа (очень неудобная, кстати) не избавляет предпринимателя от необходимости купить устройство, выдающее бумажный чек. Потому 90% наших бабушек не пользуются гаджетами, на которые они могли бы получать электронные чеки. А значит предприниматель обязан выдать им бумажный чек.
Но даже без учета этого затраты на учет будут составлять не менее 11 млрд грн в год. За счет ежедневного пополнения или корректировки, а в начале — внесение перечня всех кодов товаров, которыми торгует предприниматель.
Наши чиновники — очень далеки от мелкого предпринимательства. Они не знают, чем торгует мелкое предпринимательство и в чем оно выигрывает. У него могут быть маленькие партии – по 5-10 штук какого-то конкретного товара. Но очень широкий ассортимент. Предприниматели пытаются удовлетворить как можно более широкий круг потребностей своих потребителей. Это их единственный способ выжить.
Facebook Ксении Ляпиной
Специализация и более низкие цены — это сфера крупного бизнеса. А у предпринимателя маленький объем средств в обороте. Он постоянно что-то продает, что-то покупает – то есть живет за счет оборота. И пытается охватить как можно более широкий круг клиентов. Это специфика микробизнеса.
Поэтому для него — с кассовым аппаратом ли, с отдельным устройством ли — главной задачей остается проведение инвентаризации и ее постоянное обновление. Внесение кодов в устройство, телефон или кассовый аппарат. И в этом заключаются главные затраты. Это те 11 млрд грн в год, которые должен потратить предприниматель. Естественно, что могут возникать ошибки. Они будут стоить штрафов.
Почему сегодня предпринимателей, которые не ведут учет и первичные документы, такая ситуация устраивает? Потому что они – свободны. На них не могут нажать налоговые инспекторы. А эти устройства дают возможность давить на тех, кто сейчас свободен. Чтобы ограничить их возможности. Чтобы заставить тратить дополнительные средства на учет. Чтобы создать возможность наложения каких-то штрафов и за счет этого сделать предпринимателей зависимыми от налоговой.
— Чем это опасно?
— Я много раз говорила: не было бы Оранжевой революции, если бы не революция предпринимателей. Не было бы Революции Достоинства, если бы ей не предшествовал Налоговый Майдан. Убеждена: не останется демократии в этой стране, если уничтожат прослойку микропредпринимательства. Потому что это – носитель свободы. И забрать свободу можно только через подавление людей, которые ее почувствовали.
Это не просто экономическая проблема. Это широкая социальная проблема. Эти люди уже почувствовали свободу. Они не зависят от государства. Они самодостаточны. Они сами создали свои рабочие места, а может – еще и 1-2 рабочих места для других украинцев. Микробизнес – это бизнес твоего соседа. Бизнес, живущий в многоквартирном доме. Бизнес, который не отгораживается от жизни своей страны, а является его частью. Это люди, которые получили уже глоток свободы. И забрать у них эту свободу – значит подавить свободу в стране, создать диктатуру.
К сожалению, правительство, постоянно декларирует, что является либертарианским, занимается только одним: отбирает эту свободу. В экономическом блоке мы это видим точно.
— Это сознательно делается? Или это — следствие непонимания реалий вместе с желанием увеличить поступления в бюджет? Для чего это?
— Я неоднократно приводила им примеры, что такими действиями они бюджет не наполнят. За что и была уволена. Яркий пример: алкогольные и табачные продукты никогда не торговались без кассовых аппаратов. При этом в табаке тени почти нет, а в алкоголе в тени – до 60%.
Facebook Ксении Ляпиной
— А почему так?
— Потому что на самом деле регистраторы расчетных операций ничего не обеспечивают. Производители табака максимально контролировали ситуацию и не давали проникать сюда контрафактным или контрабандным продуктам, держали цену. Кстати, для них тоже наступила «новая эпоха» — как вы знаете, «Филип Моррис» закрывается и так далее. То есть уже и эпоха легального табака уходит в прошлое.
По алкоголя – «Укрспирт» как лил левый спирт, так и льет. Кто-то в этом, очевидно, заинтересован. И в этом правительстве – тоже, если за месяц его работы ничего не изменилось.
Алкогольные продукты демонстрируют: важен источник, а не продажа. Можно сколько угодно втюхивать кассовых аппаратов или защищенных акцизных марок (которые у нас всегда существовали), но если у тебя есть источник «левого» алкоголя или табака – у тебя всегда будет теневой рынок.
То же касается и других рынков.
Главным лоббистом этих антифоповских законов были организованные торговые формы – сети. Их позицию отстаивает Европейская бизнес-ассоциация, а именно – Комитет торговли и ритейла.
— В чем заинтересованность торговых сетей, по вашему мнению?
— Они хотят устранить конкурентов – мелкую торговлю, которая снижает цены, создает рынок, не дает им монополизировать те или иные продукты и поднять цены. Поэтому они десять лет носились с этими идеями – и только «Слуга народа» и этот Кабмин на них повелись.
Внедрение антифоповских инициатив приведет к устранению конкуренции с мелким бизнесом. Заставит легализовать свои закупки. И тем создаст возможность для сетей «прижать» поставщиков, чтобы за минимальную цену те поставляли товар только им. Сегодня это сделать невозможно. А завтра – вполне.
— Что это значит для рядового украинца?
— Сейчас потребители уверены, что кассовые аппараты их защитят. И не понимают, что вместе с кассовыми аппаратами они получат существенный рост цен. Я прогнозирую – процентов на 20. Но есть прогнозы и относительно подорожания товаров на 30-40%. Потребитель готов столько платить за идею с кассовыми аппаратами? Сомневаюсь.
Кроме торговых сетей от внедрения этих инициатив выигрывают еще и налоговики. Во-первых, потому, что их понадобится больше, чтобы контролировать эти кассовые аппараты. Во главе с этим мудрым правительством мы на всех парах несемся к модели, когда наполовину страна будет состоять из продавцов, а наполовину – из налоговиков, которые будут их контролировать.
Кроме того, создаются серьезные коррупционные риски. Потому что всегда можно «договориться». Именно поэтому кэшбек будет работать не на потребителя, а на налоговика. Потому что налоговик сам решает: реагировать ему на жалобу или нет. И имеет возможность договориться с тем, к кому придет. А потребитель в результате – в глубоком пролете. Он заплатит на 20% большую цену и не будет иметь никакой защиты — при существующем уровне коррумпированности.
— А как же планы по созданию новой налоговой службы?
— Я бы даже поверила в эти бравурные заявления. Если бы не было автоматического перевода всех налоговиков из предыдущей фискальной службы в новую налоговую. Из нового там – только страница в Фейсбуке. Эта вся «диджитализация» — всего лишь новая форма старого содержания. Потому что на каждом звене «диджитального администрирования» — конкретные должностные лица с совершенно недиджитальной заинтересованностью. Контроллеры – не роботы, а конкретные лица, со своими коррупционными интересами и невысокими зарплатами. Вот вам и ответ.
— На ваши аргументы Кабмин как-то реагировал?
— Никак. Мы дважды писали письма с нашей аналитикой и аргументами. Ни одного совещания. Ни одной встречи. Никакой дискуссии. У Кабмина нет аргументов, но на самом деле их это и не интересует. Потому что если они живут ради формы, а не ради содержания, то главное — устранить дискутанта. Что они и сделали.
— Еще один очень дискуссионный вопрос сейчас — скандальный законопроект 1210…
— Очень дискуссионный. И он укладывается в ту философию, которую проводит Кабмин: усиление дискреции для новой по форме и старой по содержанию налоговой.
Прежде всего законопроект 1210 предусматривает, что налоговик сам может решать, типичным или нетипичным является поведение конкретного налогоплательщика. Если бы речь шла только о трансферных ценообразованиях, то там есть какие-то определения, есть ограничения, там речь идет только о трансграничных транзакциях и транзакциях, направленныех на связанное лицо. Но речь идет и о внутреннем малом и среднем бизнесе. Причем здесь типичное или нетипичное поведение?
Фактически, создается ситуация, когда налоговики могут прийти на любое предприятие и заявить: мы считаем, что ваши первичные документы не соответствуют вашему поведению, ваше поведение, на наш взгляд – нетипично. Закон создает право для такого разговора.
— Это снова коррупционная составляющая?
— Да еще и такая, что ни Азарову, ни Януковичу, ни остальным клименкам и компании и не снилась! У них полета фантазии не хватило такое сделать. А сегодняшний экономический блок такую позицию поддерживает.
— Если проанализировать критику в адрес этого законопроекта – есть опасения, что он ударит и по крупному бизнесу. Сейчас много говорят о том, что предусмотренные им нормы могут уничтожить, например, украинскую металлургию…
— Так оно и есть. Это опять – о форме и содержании. По форме они сказали: да мы только на 2% увеличиваем сборы, налог на ресурсы. Такие ресурсные налоги есть во всех странах. И это правильно. Поскольку природные ресурсы принадлежат народу. И если бы это было 2% — с этим можно было бы согласиться. Но и Кабмин, и депутаты умолчали о том, что одновременно они в 6 раз (!) увеличили базу налогообложения. Вот и получается: 2% по форме и в 6 раз – по содержанию.
— Во что это выльется для бизнеса?
— Закрытие. Люди по старой привычке считают, что металлургия – это какая-то очень мощная отрасль, на которую влияют олигархи. На самом деле сегодня металлургическая отрасль очень глобализирована. Основные объемы продукта продаются на внешних рынках. И конъюнктура постоянно меняется. Некоторое время она росла, а сейчас начала падать. И будет падать и дальше. И что делают уважаемые-неуважаемые «слуги народа»? Увеличивая базу, они делают нашу металлургию неконкурентоспособной на внешних рынках.
— Налогообложение для украинских металлургов действительно в десять раз выше налоговой нагрузки на российскую металлургию?
— Да. Кто-то работает на страну-агрессора. Кто — не знаю. Я — не ГБР, а не НАБУ. Это они пусть разбираются. Но это так. Наа страну-агрессора кто работает. Потому что российская металлургия становится значительно более конкурентоспособной. И не только российская.
Внешние рынки не обманешь. Там нет наших министров, которые за форму. Там есть биржи, на которых все производители должны продавать свой металл, искать своего потребителя. Для внешнего потребителя важны качество и стоимость. Так вот, качество и стоимость наших металлургических предприятий будет существенно проигрывать.
— Переориентация на внутренний рынок невозможна?
— Они бы с удовольствием продавали на внутреннем рынке. Но кто тот потребитель внутреннего рынка, кто у них купит? Строительство, которое сейчас тоже пойдет в пике вниз? Кто? Железная дорога? Вообще молчу на эту тему…
Нет такого потребителя. Кроме того – нам что, валюта не нужна в стране?
Если нам не нужны постоянные поступления валюты — тогда не вопрос. Тогда мы делаем все правильно. Давайте уничтожим отечественную металлургию. Давайте уничтожим еще с десяток отраслей, которые что-то производят. Давайте ФЛП наших в сфере ІТ обложим побольше, чтобы они в конце концов поехали в Прибалтику, в Нидерланды, в Польшу, где их охотно берут. Давайте! Если мы очищаем страну от людей – тогда мы все делаем правильно. Если мы хотим, чтобы люди в стране жили и развивали экономику – очевидно, что нет.
— Согласны ли вы с экспертами, которые считают, что до 70% предприятий могут быть вынуждены свернуть производство?
— По разным отраслям – по-разному. Сейчас такой прогноз делать рано, пока этот законопроект еще не принят. Но при худшем варианте развития событий – это возможно.
— По этому вопросу вы тоже не дождались реакции на свои замечания от правительства?
— Дело в том, что они вообще не дискутируют. Нету диалога. Есть имитация. Они никого и ничего не слышат. А любимая формула сегодняшнего правительства «мы вас услышали» на простой язык переводится как «идите вы куда подальше и не мешайте нам, хорошим, молодым, красивым пацанам, делать то, что нам интересно». А что им интересно – я не знаю. Как не знаю и того, кто именно их поощряет в этой заинтересованности. Этого никто сейчас понять не может.
— То есть вы не верите в обещание Гетманцева, что существующие на сегодня замечания и предложения в законопроекте 1210 будут учтены ко второму чтению?
— А какие именно замечания? Перенести запятую или заменить слово – это тоже замечания. И оно вполне может быть учтено. Это же классика. Шекспировское «быть или казаться». Они выбирают «казаться». Мы выбираем «быть». А это – две разные, взаимоисключающие концепции.
— Возвращаясь к началу нашего разговора и кпроцитированному вами заявлению Милованова относительно регуляторной политики. Думаете, все идет к ликвидации ГРС?
— Он написал в посте, что наступает новая эра. Это меня немножко и смутило. В том, что одних политиков снимают, а других – назначают, ничего страшного нет. Для меня лично ничего не изменится от того, какую должность я занимаю и занимаю ли вообще. Правительство могло бы назначить председателем ГРС кого-то яркого, кто будет бороться против формы и за содержание так же, как это делала я. Но эта «новая эра» читается как намерение выбросить содержание регуляторной политики и оставить по-миловановски форму.
— Сплошной «одобрямс»?
— Да. Можно проводить какие-то встречи с бизнесом — чисто ради картинки. И звать туда «придворный» бизнес. Это уже происходит. Председатель Государственной налоговой службы Сергей Верланов, проводя консультации по поводу заявленной микробизнесом проблемы с кассовыми аппаратами, позвал на консультации ЕБА, которая это лоббировала, и еще несколько ассоциаций крупного бизнеса, которым, по большому счету, без разницы. Зато микробизнес, которому предстоит это выполнять и для которого это вопрос огромной важности – никто на консультации не пригласил. Селфи сделали, отчет в Фейсбуке написали, мероприятие провели. А содержания – нету.
И так будет и впредь. Именно это меня настораживает. Что это за «новая эра»? Эра, где форма превалирует над содержанием? Я прогнозирую, что эта эра будет продолжаться недолго. Придет другая, еще более новая.
— Хватит ли запаса прочности нашей экономике на ожидание этой новейшей эры?
— Не хватит. Это все работает на уменьшение стоимости страны — даже не в деньгах, а в ценностях. Стране активно навязывается неполноценность. И то не так, и то не эдак. И все это – под лозунгом «мы же на самом деле патриоты». Вот только патриоты какой страны? Как по мне, точно не Украины.
— Печально.
— С одной стороны – да. С другой – это сигнал к борьбе. Мы такое переживали не раз. Последний раз – при Януковиче. И я не устаю повторять: почему мы считаем, что это их страна? Это наша страна! Это мы здесь живем. Это мы боремся за то, чтобы Украина была и развивалась. Это – вовсе не печально. Это просто вызов. На который каждый будет искать свой ответ.
Кто-то уедет. Не исключаю усиления бизнес-эмиграции среди предпринимателей. Кто-то поедет в Европу и добьется успеха там. Потому что наши люди не только талантливые, но и «морозостойкие»: они умудрились выжить здесь. Выжить там – гораздо легче.
Но я убеждена, что значительный процент останется. И будет бороться за свою страну, свою родину, свои ценности. И это – самое главное.
Поэтому я не вижу оснований для пессимизма. Я вижу вызов. И готовность его принять.
Только главные новости в нашем Telegram, Facebook и GoogleNews!
Tweet