Наступление Москвы на американскую демократию началось 80 лет назад
Ян Джонсон
14 июня, 2017
За последние девять месяцев все заголовки СМИ только и говорили о вмешательстве России в американский избирательный процесс. 5 января 2017 года Джеймс Клэппер, тогдашний глава Национальной разведки, в комитете Сената по вооруженным силам заявил, что «Россияне имеют большой опыт вмешательства в выборы. В свои выборы и выборы других народов … Это началось еще в 60-ых годах в разгар холодной войны». Он также назвал вмешательство России на выборах в 2016 году «беспрецедентным». Если учитывать масштаб и влияние обвинений, тогда это действительно так, но с другой стороны — это повторение событий, которые начались еще 80 лет назад.
Роль российских спецслужб во время выборов 2016 года — это возрождение советских традиций, которые предшествовали даже холодной войне. «Фейковые новости» и финансовая помощь оппозиционным кандидатам — два мероприятия, которые определяют влияния России на Запад. Они относятся еще к периоду сталинской эпохи и расцвету советской иностранной разведки. В 1930-х годах, когда эти методы были впервые использованы, в США контрразведка почти не была способна противодействовать. До начала холодной войны советские агенты уже знали, как влиять на американскую политику в отношении России и получать информацию. Только с расширением ФБР и реорганизацией Комиссии по расследованию антиамериканской деятельности советские усилия по прямому влиянию на американские выборы сократились.
Человек Кремля в Конгрессе
По иронии судьбы, Комиссия по расследованию антиамериканской деятельности была создана на основах, заложенных кем-то, связанным с советской разведкой. Среди тех, кто служил на советскую разведку (называемую Народный комиссариат внутренних дел или НКВД) в конце 1930-х годов, был депутат от Демократической партии из Нью-Йорка Самуэль Дикштейн. Он впервые обратил на себя внимание Москвы, когда помогал советским «нелегалам» — секретным агентам без официальных документов СРСР — в получении ложных паспортов и виз в 1937 году. Но вскоре он оказался еще более выгодным для своих советских «друзей»: как основатель комитета Маккормак-Дикштайн (ранее назыв. Специальным комитетом по антиамериканской деятельности, уполномоченным расследовать нацистскую пропаганду и некоторые другие пропагандистские мероприятия), конгрессмен принимал активное участие в деятельности разведки. В частности, он предложил передать информацию о антисоветской деятельности в Соединенных Штатах российским эмигрантам.
Его платформой для этого станет новообразованный орган, Комиссия по расследованию антиамериканской деятельности, создана на основе комитета Маккормака-Дикштейна. Дикштейн стремился хорошо устроиться в этой Комиссии и отвести ее от расследования дел коммунистов к поиску фашистов и антибольшевиков. Его куратор в НКВД Петр Гутцайт, под прикрытием дипломата в советском консульстве в Нью-Йорке, с радостью сообщил об этом Москве. Через Дикштейна, по словам Гутцайта, они могли получить информацию о «не только российских монархистах, нацистах, украинских националистах и японских оперативниках, но и сторонниках Льва Троцкого». К 1938 году советские оперативники платили Дикштейну 1250 долларов в месяц и планировали «подбросить ему круглую сумму для переизбрания».
Значительным достижением стало удерживание конгрессмена на «денежном поводке». Но у Гутцайта были большие планы. Кодовое имя Дикштейна — «Жулик» («Crook») — точно указывало на то, что о нем думали советские оперативники. Помимо Дикштейна, Гутцайт видел многих других полезных политических деятелей в Соединенных Штатах, особенно среди демократов «Нового курса». Советский шпион считал, что НКВД должно «помочь во время выборов с деньгами», чтобы тщательно подобрать кандидатов в Конгресс. Это позволило бы советской разведке «создать группу наших людей в законодательных органах, определить их политические позиции и укоренить их там, чтобы активно влиять на события». Реакция в Москве на просьбу Гутцайта была положительной. Также они предложили добавить покупку газеты в список его целей. Такое издание могло использоваться для того, чтобы влиять на события в пользу предпочтительных кандидатов, а также представлять собой критическую платформу американской внутренней политики.
В то время, чрезмерно высокие затраты — от полумиллиона до миллиона долларов в год — были причиной тому, что этот план так и оставался всего лишь планом. Дикштейн организовал несколько своих просоветских выступлений в Конгрессе, но, в то же время, и организовал ряд акций против коммунистов, которые занимали государственные должностя, в рамках работы Комиссии по расследованию антиамериканской деятельности.
Однако связи Дикштейна с НКВД скоро закончились. Сталинский большой террор был в полном разгаре, и главные кураторы Дикштейна были отозваны в Советский Союз и расстреляны. К февралю 1940 года в НКВД практически отказались от Дикштейна, который требовал все больше и больше денег за свою работу и мало предоставлял НКВД конкретную документацию.
Советский Союз и Фейковые Новости
Планы купить газету будут продолжаться, хотя и не под руководством Гутцайта, который был расстрелян во время сталинских чисток. Во многих отношениях именно этот процесс ознаменовал рождение «фейковых новостей» — ложной информации, представленной как факт для воздействия на политические цели, — как любимой тактики НКВД (и позже КГБ). В советском государстве уже были опытные журналисты по «фейковым новостям», которые прилагали немало усилий, чтобы скрыть ужасы 1930-х годов в Советском Союзе: голод, в результате которого погибло более шести миллионов человек, снижение уровня жизни и великий террор с 1936 по 1937 год.
Использование журналистов для запутывания читателей или распространения дезинформации оставалось любимым советским методом на протяжении всей холодной войны. В 1985 году репортер «Голоса Америки» отметил, что советская разведка «хорошо осведомлена о конструктивной роли американских СМИ … они максимально использовали их доступность». Агенты разведки, часто под прикрытием советских изданий, «подходили к иностранным корреспондентам, говоря: «Я советский журналист, и никто не поверит мне, если я напишу эту историю. Но если вы напишете это, люди поверят». Этот метод впервые имел огромный эффект в 1930-х годах благодаря левым прогрессивным публикациям.
Еще в 1930-х годах НКВД добилось ряда успехов благодаря «фейковым новостям». Первым успехом было выполнение плана Гутцайта: НКВД финансировал коммунистического агента Уильяма Додда (сына бывшего посла США в Германии), чтобы приобрести вестник «Blue Ridge Herald».
Также в январе 1937 года они успешно наняли Майкла Стрейта, сына основателя и главного редактора издания The New Republic . НКВД напрямую использовало его семейное положение для спонсирования прокоммунистической газеты в Соединенном Королевстве, The Daily Worker, но, похоже, в то время он имел мало влияния на The New Republic. Вместо этого, при поддержке своих советских кураторов, он занимал должность в Государственном департаменте, где он передавал информацию по экономическим вопросам. К 1941 году он начал терять интерес к международному коммунизму. Он оставил работу в Государственном департаменте и стал писателем в The New Republic. Его советские «друзья» попытались вернуть его обратно к работе на советские интересы, но Стрит не согласился и в конечном итоге разорвал все свои контакты с НКВД.
Работа с другими людьми оказалась более успешна. Ким Филби, более известный по Кембриджской пятерки, стал журналистом после того, как начал свою карьеру в качестве советского агента в 1934 году. Сначала он написал просоветский материал для Review of Reviews, небольшого либерального издания в Соединенном Королевстве. Но затем в 1937 году он получил предложение осветить гражданскую войну в Испании в качестве корреспондента The Times. Его советские кураторы хотели, чтобы он сообщал о военных действиях Франко и, по-видимому, продолжал освещать события на просоветской основе. Исходя из данных архивов, ему также могли поручить убить Франко, задание, которое он явно не выполнил. Филби присоединился к спецслужбе британской разведки в 1940 году, затем МИ-6 в 1941 году. Он будет одним из самых эффективных агентов Советского Союза до его побега в Москву в 1963 году.
Филби был всего лишь самым известным исполнителем среди целого поколения левых журналистов и редакторов, которые получали финансирование и указания из Москвы в 1930-е годы. К 1941 году в НКВД было 22 журналиста, которые работали непосредственно в качестве агентов только в Соединенных Штатах. В список вошли журналисты, которые писали для United Press, Time Magazine, Reuters, CBS News и других популярных изданий. Помимо тех агентов, которые работали непосредственно на советское правительство, было и множество других «попутчиков», которые плавали в тех же кругах и распространяли подобную информацию. Их двойственная роль осложнялась тем, что надо было оправдывать Великий террор и поддерживать пакт Молотова-Риббентропа 1939 года с Гитлером, но они продолжали работать в советских интересах, когда началась Вторая мировая война. Например, один агент, иностранный корреспондент журнала Time, Стивен Лэйрд, восхвалял во всех красках советскую оккупацию Польши в 1944 году и описывал сфальсифицированные выборы 1947 года как «свободные и справедливые».
Москва влазит в президентскую политику
Вербовка конгрессменов и сотрудничество с дружественными журналистами были не самой наглой попыткой НКВД или ГРУ (советской военной разведки) вмешаться в американскую политику. Независимо от того, вступал ли в сговор президент Дональд Трамп, члены его администрации или его предвыборные чиновники с российскими разведывательными службами, он не был первым кандидатом в президенты, который в прямой или непрямой форме получил помощь со стороны советских или российских спецслужб. Первый задокументированный случай очень показательный, но малоизвестный сегодня.
Весной 1944 года группа демократов приближенных к Франклину Делано Рузвельту начала подготавливать почву для того, чтобы убрать Генри Уоллеса, тогдашнего вице-президента, из списков на президентских выборах 1944 года. Они правильно поняли, что Уоллес слишком симпатизирует коммунизму и является эмоционально неустойчивым. После некоторых значительных разногласий им удалось убедить как Рузвельта, так и Демократический истеблишмент. Гарри С. Трумэн, сенатор из Миссури, стал их фаворитом. После трех раундов голосования на Демократическом национальном съезде 1944 года (первый раунд которого выигрывал Уоллес) Трумен наконец получил кресло вице-президента.
Уоллес воспринимал свое устранение как настоящее предательство. Трумэн предложил Уоллесу должность министра торговли, но тот оставался все равно обиженным. После смерти Рузвельта в апреле 1945 года Уоллес стал еще более поддавленным. На этом этапе он решил использовать секретную информацию, которую он получал, когда был вице-президентом. В октябре 1945 года Уоллес обратился к Анатолию Горскому, тогда первому секретарю Советского посольства в Вашингтоне и начальнику Вашингтонской НКГБ (позднее КГБ), чтобы организовать секретное заседание. Горский, конечно, согласился.
Уоллес начал разговор обсуждением отношения администрации Трумэна к Советскому Союзу. Он отметил, что администрация Трумэна хотела бы пригласить советских ученых посетить Соединенные Штаты, чтобы продемонстрировать успехи Америки в ядерной энергетике. Но его подшучивания вскоре стали совсем несдержанные, поскольку Уоллес начал высмеивать Трумэна как «мелкого политикана, который случайно получил свое место». Он продолжал рассказывать о своих политические разногласия с Трумэном, в том числе об усилиях Уоллеса по передаче ядерного арсенала Америки в Совет Безопасности ООН. Затем он объяснил Горскому, что есть две основные фракции, «сражающиеся за «душу Трумэна»: меньшая просоветская группа (сосредоточенная на Уоллесе) и более крупная антисоветская группа, состоящая из государственного секретаря Джеймса Бирнса и генерального прокурора Тома Кларка. Уоллес, уже мечтая о победе демократов в 1948 году, заявил начальнику НКГБ, что Советский Союз должен помочь просоветской фракции, подчеркивая, что «вы (имелось ввиду СССР) могли бы очень помочь этой меньшей группе, и мы не сомневаемся … в вашей готовности сделать это».
Этот разговор, сохранившийся в российских архивах, подчеркивает опрометчивость Уоллеса, а также его восприятие влияния Советского Союза на американский политический истеблишмент. В то время как доклад Горского о разговоре был сразу же отправлен в Москву, НКГБ заявило об отказе финансировать Уоллеса или его сторонников. Если бы он преуспел, его намерения, возможно, превратили бы правительство США в еще одну платформу для работы советской разведки. Позже Уоллес предположил, что он сделал бы Лоуренса Даггана и Гарри Декстера Уайта, двух российских разведчиков в правительстве США, его госсекретарем и министром финансов. Последствия во время холодной войны могли бы быть очень серьёзными.
От Шпинов до Хакеров
Анатолий Горский, Петр Гутцайт и другие советские разведчики, несомненно, будут восхищаться смелыми усилиями российской разведки, которая вмешивалась в последние европейские и американские выборы. Во времена своего расцвета зарубежные агенты Советского Союза просто изучали принципы своего скрытого искусства. Хотя им удалось проникнуть в политическую жизнь США через политиков и журналистов, их большие цели — о подкупе выборов и кандидатов — остались невыполненными. Но опыт, который получили их службы, дошел через поколения практиков до наших дней. Президент Владимир Путин, окруженный своими силовиками (бывшими военными и разведчиками), превратил эту тактику разведки в центральную линию национальной стратегии, стремясь подорвать стабильность институтов за рубежом и культивировать благоприятных лидеров в иностранных государствах. Конкретная роль российской разведки на выборах в 2016 году остается неизвестной, но, несомненно, оперативники КГБ и ГРУ, которые построили свои первые агентурные сети в Америке в 1930-х годах, будут гордиться своими усилиями.
Ян Джонсон получил степень доктора философии в Университете штата Огайо в 2016 году. В настоящее время он является постдокторантом в Центре национальной безопасности Клементса и преподавателем исторического факультета Техасского университета в Остине.
Автор хотел бы поблагодарить двух своих учеников — Хейли Холта и Бриттани Шумейкер — за отличные научные статьи по теме советской разведки во времена холодной войны. С их разрешения он привел здесь одну из коллекций первичных исходных документов, которые они использовали.
Только главные новости в нашем Telegram, Facebook и GoogleNews!
Tweet